Сибирские огни, 1925, № 4 — 5

Н А Р Е Л Ь С А Х . Ой, косматая земля, Ладно очень З а м е т а ла в полях Заревые ночи! Шепчет в долах рожь — Что неконченную Песню снова споешь Еще звонче. И лесными нервами Бредит ветер Про страну, что первая В целом свете! I. ВОКЗАЛ. К ак в сырой мрак Бьется гроза. И стремительно в т а кт Стонет вокзал. Срывая рыжие ветви, Подхватывая песни, В тесные В сквозные залы Налетад,т ветер. — Эх, яблочко. Покатилося. А советская власть Воротилася!.. Где электричество тусклое З а лы холодит и нудит, На плитах грязных и узких Вповалку люди. Со всех концов и углов Доселе —человечья небыль Мечтает в кошмарах снов О тепле и хлебе. — Пропустите, у меня дети! — Уж и бабье это, Чорт их таскает... Снежной глыбой ползет тоска, Мысли в ком собирает. — Насчет «стрелков»—здорово, Ботинки ушли вмиг. — Ай. наступили на голову! — Проходи, старик. 1920 г. М. Терентьева. И все стучат, сухорукие, Деревья в щель окна... — Разлука ты, разлука, Чужая сторона! Входят в вокзал с воли Новые, смятыми группами... Дверь по-собачьи воет, Голоса заглушая грубые. — Нет, легче чем кралю взять Хлеба кусок и—мимо! Вон прошла красивая... И зовут ее, кажется, Сима... З а стеною гудки и гудки. И в деревянном сне в о к з а ла Чьи-то мысли легки и крепки, Чья-то воля дни увязала, 11. НА ПЕРРОНЕ. Мгла и дождь... Проходит с фонарями служба, Пронзительная дрожь. Позолоченные лужи, Никнет навесом небо Черней и ближе... Тифом и хлебом Платформы выжженные! И попыхивая, и тревожась, Громыхают эшелоны и санитарки. Шопот шуршит осторожный... — Бои будут жаркие. И, кутаясь в большой платок, Тянется ж енщина—можно?,. Глаза ее—грусти и с т о к - Тупо мерцают прохожим. И платфермой—в слезы, в причет девичий: — Тошно мне на свете, сиротинушке, В подзаборной слякоти позорная головушка... Там, где дом родной, - р е к ою кровушка... Быстрой зайкой по вокзалу с л а в ушк а- Я—солдатская забавущка. Мечутся люди, спешат, Смотрят глаза чужие. — Эй, подходи, пассажир. Я ли не хороша!