Сибирские огни, 1925, № 4 — 5

Всего тоскливее было комендантше Фирлятевской. С ней никто не раз- говаривал—хитрые офицеришки пронюхали про нелюбовь к ней супруги Кач- ки. Ее и не угощали, будто о ней забыли. Не поднимая глаз, мяла на коле- нях свой старенький кружевной платочек, пламенея бессильно-озлобленной думой: — Мальчишки мерзкие! Улещают дрянь накрашенную... Токмо бы брюха голодные налить... Погодите, желторотые! Я не я буду, коли не пого- няют потом вас на караулы... Пусть только блудня сия уедет во-своясь... По- кажу вам... Тогда я начальство над комендантом Фирлятевским! Но злость все же утешенье плохое и комендантша не могла больше вы- держать. Приложила платочек к виску, развела губы гримасой улыбки: — Прощенья прошу... Голова разболелась... Супруга Качки кивнула гордо-насмешливо, будто сказав—да ты тут вовсе и не нужна, голубушка! Комендант Фирлятевский еще острее почувствовал мелкоту свою дво- рянскую, но уйти никак не мог. После дессерта- Гаврила Степаныч поднялся, выгнул вперед грудь в се- ребристом шелке летнего жилета, церемонно-ласково поцеловал женину руч- ку. Сразу скинул с лица улыбку обходительного хозяина: — Ну, господин комендант и господа офицеры, чаю я, весьма зело мы за столом услаждались и надобно дела делать... Устроим совещание важное... Будто снисходя к человеческой слабости, небрежно кивнул в сторону почтительно-согнувшейся .упитанной лакейской спины: — Понеже,молодые господа, меру в удовольствии не всегда соблюда- ют, Петрушка угостит вас сейчас настойкой содовой... Для деловых размышле- ний светлость 'ума наипервейшее условие... Молодежь, тихомолком морщась от горького угощенья, поплелась гусь- ком вслед за сутулой спиной своего коменданта, в отведенные комнаты Качек. Гаврила Семеныч сел поглубже в кресло, выпрямился и, погружая дряблеющий бритый подбородок в белую пену кружев, вынул из кармана боль- шой конверт. — Вот! В сем рапорте ваш комендант- повествует нам о нападении на] лом беглой шайки на «Златоносную речку». Злодеи не удовольствовались тем 1 что увели коней, а еще ограбили амуниционной магазин, всем тем принеся ущерб благосостоянию оного места. Посколь господин комендант дознание производил, то виновные часовые кой-какую разгадку дают. Ваше слово, го- сударь мой Петр Семеныч! Фирлятевский, волнуясь и краснея по-шею, рассказал, как прозенавип'е казенных лошадей запомнили двух похитителей: высокого русоголового пар- ня и огромного неспешного старика с корявым лицом. Старик назвал парня Степаном. — Так, так, сударь мой! Лицо кавалера Качки приняло победоносно-лукавое выражение: — И рассуждаю я так. Не имеем ли в руках наших нить клубка Пан- доры... хе... хе... И Гаврила Семеныч, зная, что видит перед собой терпеливых 'и почти- тельных слушателей, пространно рассказал про побег прошлой весной двад- цати четырех мастеровых, с которыми убежал и собственный его гайдук. — Так и мыслю я: не мой-ли гайдук-Степка в сих проделках злостных участвует. Ростом и лицом он отменной, а я видных гайдуков смолоду выби-