Сибирские огни, 1925, № 4 — 5

нейшем, с открытием Технологического Института с его великолепными оборудованиями в виде научных кабинетов, лабораторий и мастерских, и с возникновением целого ряда других научных учреждений, за Томском утвердилось пышное название «Сибирских Афин». Однако, не говоря уже о весьма слабом развитии политической мысли в местном интеллигентском обществе, даже научная мысль прозябала в грандиозных научных хоромах под заботливой опекой троицы «единосущной и нераздельной»: губернского жандарма, попечителя учебного округа и архиерея. Русско-Японская война всколыхнула и стоячее болото томской об- щественности, дав, как казалось, наиболее сильный толчок назревшему революционному под'ему в томском студенчестве. Обыватель привык ви- деть в студенте носителя революционных тенденций и традиций, чув- ствовал в нем плоть от плоти своей и, даря ему свои симпатии, считал и себя как-бы приобщенным к делу революции. Рабочий класс, как самостоятельная сила революции, а тем более, как ее гегемон, не укладывался в сознание обывателя. В лучшем случае о нем «пеклись» на словах, как о «младшем брате», но в расчеты на революцию» он почти не входил, и внимание «общественности» концен- трировалось на студенчестве, интеллигенции и либеральной буржуазии. В чиновничьем и торговом, но никак не промышленном Томске это сказывалось особенно ярко. Обыватель, глядя на поднимавшуюся револю- ционную волну, ждал своей революции, строго отграничивая себя от цар- ской полицейщины и бюрократии и мысля рабочего, как послушный та- ран в своих руках, даже тогда, когда до него доходили из студенческой среды отголоски спора о всеобщей забастовке, вооруженном восстании и т. д. Он «приял» и эти средства борьбы, считая в душе, что они будут применяться и прекращаться по его желанию и указке. Волна забастовочного движения, охватившего Россию в 1905 г., докатилась до Томска 13 октября, когда получено было известие о за- бастовке на Сибирской железной дороге от Челябинска до Омска. В тот же день сделалось известным, что забастовала уже вся дорога, включая и Томскую ветвь. 14 октября Томск сохранил еще свой обычный вид, но после полудня распространился слух, что уже прекратили занятия все службы железнодорожного Управления. Полиция занимала еще выжида- тельное положение. 15 октября забастовало большинство и других казен- ных учреждений города, а в здании так называемой «Бесплатной Народ- ной Библиотеки» сорганизовался митинг забастовавших учащихся сред- них учебных заведений. Библиотеку оцепила полиция и, повидимому, не решалась принять против детей и подростков более энергичных мер, так как повела против митингующих осаду. Осада продолжалась уже не- сколько часов, как родители осажденных добились созыва экстренного заседания Думы, и последняя постановила потребовать от губернатора освобождения детей. Затем Дума в полном составе поздно вечером на- правилась к губернатору в сопровождении толпы в 200-300 человек роди- телей учеников. Губернатору пришлось уступить, и около 12 час. ночи полиция от Библиотеки была убрана. 17-го, с утра, масса возбужденной публики наполнила здание театра Королева, находившееся рядом с Управлением Службы Тяги Сибирской железной дороги на соборной площади. Публики собралась такая масса (не менее 3.000 чел.), что ей пришлось стоять почти вплотную. Открылся первый митинг, против которого полицией уже никаких мер не принима- лось. Митинг продолжался целый день. Впоследствии этот митинг послу- жил основанием для привлечения к ответственности председательствовав-