Сибирские огни, 1925, № 3

Вошел в Губоно, в кабинет к заместителю. Тот был один и испуганно удивился. — Вы... откуда? — Сейчас из музея, а утром из Чека... — Вас, стало быть, освободили? Я рассказал ему все, что счел нужным. Слушал он меня с большим любо­ пытством, расспрашивал о подробностях не столько моих приключений, сколько того, что я видел в Чека. Очевидно, это учреждение интересовало его, как и многих, особым, почти паталогическим интересом. Спрашивал он полушопотом, с таким конспиративным видом, что со стороны мы, на­ верное, походили на двух заговорщиков. — Но вот, что фустно, товарищ,—сказал я.—Киряков-то остался сидеть, и я уверен—по ошибке. А время, сами знаете, горячее, и ошибки бывают всякие... Зам решительно прервал меня и даже встал из-за стола. — Раз арестован—значит, были причины. А рассуждать об ошибках не наше дело. В свое время все выяснится. Извините, но я очень занят... Уходил я, не могу сказать, чтобы очарованный своим начальством. Товарищи, с которыми я беседовал, посоветовали ждать, и кое-кто из людей партийных и отзывчивых обещали навести справки. Когда я вернулся, жизнь в музее текла обычной своей чередой, и мой .инцидент уже всем казался исчерпанным. Только не было Инны, которая ушла с передачей. Букину во что бы то ни стало нужно было открыть кладовые. — И так это дело тянется уже третий день. Давайте вскроем дверь и потом закажем ключ. — Но,—осторожно возражал Жабрин,—как же мы, сломав замок, оставим дверь не запертой? Я думаю, что будет лучше изготовить ключ, а уж потом—вскрывать. — А сколько времени мы будем ждать ключа? — Ну, день—два.Не более трех... — Позвольте,—вмешался я,—ключ будет изготовлен в два часа. Со­ сед, знакомый слесарь, это сделает... — Конечно, как хотите... Но предупреждаю, товарищи, что могут быть неприятности. То же Губоно нас может обвинить, если дверь нам не удастся запереть и... что-нибудь пропадет. Этот предостерегающий тон меня возмутил. — Ломаем, и никаких чертей! Я лично буду отвечать за все... Жабрин вздернул плечами и круто повернулся. — Я здесь не участник! — Тем лучше,—раздраженно ответил я. Война с ним начиналась в открытую. Дверь в кладовую находилась под лестницей, в глубокой нише. Днем электричество не горело и нам светил фонарь. Дверь была тяжелая с таким же тяжелым висячим замком. Я долго подбирал отмычку, наконец,нашел и, щелкнув, открылась дуга замка. Я был вдвойне д о в о л е н — во-первых, Букин не станет надоедать этой проклятой кладовой, а во-вторых, я утер нос это му трусу и интригану, каким мне стал казаться Жабрин. Я был сильнее