Сибирские огни, 1925, № 3

— Идите, ребятишки,—подымается огромный Захарыч,—идите и по мне куры плачут—пойду. Ьахарыч—сосед. Он—напротив, через улицу, сторожит совнархозов- ский склад. Снимаем печать—отмыкаем замок. В полутьме высокого, затемненного железными шторами, зала неясно поблескивали ряды стеклянных цилиндров с заспиртованными препаратами. Через комнату тяжело навис растопыренными костьми скелет морской коро­ вы, истлевающий памятник однажды угасшей жизни, такой непохожий на нашу. Позванивая ключами, я направился отпереть парадную дверь, когда изумленный голос Сережи окликнул меня. — Смотрите... это что? С неделю тому назад, за отсутствием места в кладовых, мы поставили в вестибюле несколько статуй, привезенных мной из- Трамота. Так и выси­ лись с тех пор три гипсовые фигуры у двери, как три холодных швейцара. Сейчас весь пол вокруг них был усыпан раздробленным гипсом. У юноши с диском одна рука отвалилась и торчал из плеча безобразный железный прут, словно обнажившаяся кость. Фавн, играющий на свирели, и девушка с урной стояли изувеченные таким же манером, однорукие, точно скрывшие боль под каменной маской. — Что за дьявол,—открыл я глаза,—смотри-ка... у всех по руке отпало... Сергей был подавлен. — Ничего не понимаю,—вздергивал он плечами,—что... такое! Кто мог это сделать? Когда? Наконец, зачем?! Не могли же рук'и отломиться сами?!—Я внимательно исследовал статуи. — Погоди... смотри на этот излом... Почему он пропитан влагой? Пахнет уксусом. Вот так история! Выше отлома глубокие вдавлины истерзали гипс, как следы зубов. Я набил свою трубку, отошел, закурил и сел. — В чем-же дело-то,—обескураженно приставал Сергей,—твои пред­ положения?! — Единственно: эти граждане ночью повздорили и перекусали друг друга... — Иди к чорту,—обиделся Сергей,—балаганщик! Как-то и не заметил я подошедших Букина и Жабрина. Букин рас­ сердился, вспылил. Жабрин очень испугался, и сразу сделался каким-то- официальным. __ Поручай вам охрану музея,—кипятился старик, тары-оары это- мы умеем! А под носом чорт знает что происходит! Потом поразобрался и, как говорят, отошел. __ Хорошо, что дрянь испорчена,—успокаивался он, гимназические модели... А ведь у нас мрамор есть... ценный... Жабрин тоже осмелел. Нюхал отбитые куски, кажется, даже лизал. — А знаете, товарищи,—об’явил он,—эти статуи кто-то облил ук­ сусной кислотой. Кислота раз’ела гипс и он за ночь отвалился^ Об’яснение было правдоподобно. Начали вспоминать. Последняя эк­ скурсия ушла вчера поздно, уже начало смеркаться. И экскурсия-то оыла из какого-то детдома. А мальчишки особое, и притом озорное, внпмани