Сибирские огни, 1925, № 3

— Подождем немного...—предложил я. — Узнаем его поближе—тогда и можно будет рассказать,—примирил всех Букин. На том и порешили. Этим вечером я сидел у себя в кочегарке, греясь, и думал. Огонь ре­ вел за крышкой топки. Котел солидно и влажно сипел. Я был один, и от­ блески пламени хороводом рубиновых гномов веселились на потолке. От крепкой махорки, от усталости, от плохого питания голова моя приятно з а ­ кружилась, и я начал думать отрывками, эскизами мысли, не фабулой свя­ зывая их, а настроением. Сегодня у меня была большая удача. Я давно со­ бирался продать свои карманные часы и купить какое-нибудь подобие курт­ ки, ибо существующий мой костюм мог быть признан таковым лишь условно. С риском попасть под облаву и быть застигнутым на торжище, _ в час, когда все должны быть на работе, а следовательно, оказаться причи­ сленным к спекулянтам,—я вышел на базар. И там, среди торгующих спичка­ ми, пуговицами и манчжурскими сигаретами, среди м;рачного, озабоченного люда, принесшего с домашним хламом проклятье нужды и голода, я нашел, что мне было нужно. Попался чудак, польстившийся на мои часы и взамен предложивший хороший зеленый сюртук лесного ведомства. На меня он был очень длинен, но и это пошло на пользу. Какой-то крестьянин, узнав, что сюртук я купил для себя, предложил продать ему только полы. Давал он за них 15 ф. муки, и я тут же, на возу, отрезал ему излишек костюма, и был обеспечен едой на 2 недели. Жмурясь от' тепла, полулежа, сейчас я вспомнил все это и славил жизнь. Когда же думал, что рядом за стеной таинственно спит огромный, пу­ стой и темный музей,—мне становилось еще уютней и интересней. Я оттолк­ нул дверцу топки и в лицо ударил раскаленный жар угля, красным полымем заморгали, задвигались потолок и стены, и выступили фантастиче­ ские тени. И в дремоте узнавал я в огненном языке Сережу, ослепительным бликом смеялась мне Инна, а там, где отсвет сливался с темнотою, шевелил­ ся и прятался Жабрин... Утром возникло неприятное дело. Едва мы успели собраться на служ­ бу, как явилась группа военных, и один, отрекомендовавшись квартирьером какой-то прибывшей части, заявил, что принужден занять под постой наш нижний этаж. И показал мандат, от которого у Букина запрыгали глаза. — А это куда прикажете деть?—вступился я,—чучела зверей и дру­ гие коллекции? Квартирьер был большой нахал. Он сделал мне глазки и весело рас­ смеялся. — На двор, на двор, дорогой товарищ, на улицу, наконец, куда хотите! — Да вы знаете, какую ценность это все представляет? __ Простите. Здоровье красноармейца для меня ценней. Или, может быть, вы полагаете правильней оставить своих соломенных зверей в доме, а бойцов Красной армии на морозе? Крыть было нечем. Я одернул сунувшегося возражать Сережу и запи­ сал фамилию квартирьера.