Сибирские огни, 1925, № 3

Букин сощурил глаз. Морщинкой еще состарил старый доживающий умный лоб и, глядя в картину, буркнул: — Увлекается. Власть своего рода мальчуган получил. Интересно, ведь... реквизировать! Мне не хотелось сердить старика улыбкой, я спросил о картине. — Как вы думаете, чья-же это работа? Сережин энтузиазм уже приписал ее кисти Пуссэна, и Букин об этом слышал. — Это?—и серьезно и строго, по-профессорски педантично,—опре­ делил: — Судя по составу красок, по выработке холста,—это, несомненно, старая вещь, копия, может быть, времен Пуссэна. И копия—не плохая. Но, разумеется, не Пуссэн. Букин любил об’яснять, когда его слушали, и мне всегда казалось, что от .передаваемых им новых интимных деталей, словно телом сызнова обра­ стал уцелевший скелет какого-нибудь исторического образа. Но сейчас раз­ говор был оборван ворвавшимся Сережей. Именно ворвавшимся,—с увлечен­ ным лицом, с загипнотизированными глазами, со свертком под мышкой. Мимо веселого недоумения моего, мимо сожалеющей гримасы Букина—к сто­ лу и на стол осторожно и бережно сверток. И снял бумагу. Я невольно^ при­ встал. Чудный фарфоровый конь, взметнувшийся на дыбы, и рыцарь-всадник, стянувший удила! Звякнула об пол жестянка. Это Букин выронил шпатель. И затем, трагнчески-сосредоточенный, медленно подходил к столу седой ста­ рик, и дрожали морщинистые руки его, когда он ощупывал фарфор. — Где вы это достали?—глухо спросил он и сел. И едва не плача, торопясь и волнуясь, выпаливал Сережа. — Там, в холодном чулане, в каком-то ящике. Еще там примерзли к полу—книги, ветхие—должно быть, старообрядческие. И рукописи. Одну я принес—вот! Букин, не слушая, встал. Застегивал старое свое пальто и смеялся по­ желтевшими усами. — Сейчас-же идемте туда. Все, что там есть, надо из'ять!—топнул он ногой,—вы сказали... этой милиции, чтобы она охраняла?!—И, торжествен­ но показав на всадника,—об’явил: — Ценнейшая вещь. Мейссенский фарфор. Или украден из Эрмитажа или из какой-то очень хорошей коллекции. Ну идемте, Сергей, идемте! И, отмахиваясь руками на мои вопросы, догонял убежавшего вперед Сережу. Зачарованный, я остался разглядывать дивную группу. Огненным заре­ вом поднялся конь на дыбы, опираясь хвостом и копытами. Каждый мускул играл под тонкой шкурой. Так правдиво и сильно передал композицию мастер. Оторвавшись, я взял принесенную книгу. Потемневший коричневый переплет, отороченный путаной золотой вязью. «Путешествие вокруг света», изданное Плюшаром в Санкт-Петербурге. На крышке стоял полустертый штемпель: «библиотека А. Корицкого». Я задумался, припомнил. Да, тот са­ мый Корицкий, о котором, рассказывал Букин? Его статуи стояли у нас в музее. Теперь же, странно, попала и к н и г а . Я недоумевал, перелистывая стра­ ницы, пока из них не выскользнул список. Это был длинный перечень пред­ метов старины и искусства, написанный, видимо, давно, при чем против не­ которых названий стояли кресты, обозначенные сравнительно свежими чер­ нилами. В числе отмеченных была и книга, которую я держал в руках, и