Сибирские огни, 1925, № 3

—; Я... не успела пообедать сегодня... — Оставь ее в покое. Всегда что-нибудь... Погладил себя по животу, крякнул, потянулся. — Ух, накормила ты меня, Машенька. И почто я всегда переедаю... ха. . ха... Встал, выпрямился, не глядя—куда, бросил зубочистку, обнял на ходу жену, стараясь прощипнуть через корсет. Марья Николаевна взвизгнула: — Габ-ри-э-эль!.. Гаврила Семеныч—высокий, плотный, но тяжелеющая фигура почти по-юношески стройна, несмотря на пятьдесят лет. Глаза еще бойки, но на щеки и губы пробралась предательская старческая синева, а зубы по­ желтели, как у старого, крепко-выезженного коня. Темно-зеленый, откры­ тый, с круглыми полами сюртук и жилет из блестящего черного дамаса сидят без складочки на упитанных боках и груди. В спальне переоделся в шлафрок коричневого цвета с большими меховыми отворотами, ноги из узких высоких сапог всунул в бархатные, подбитые алтайской белкой, туфли. Потер нога об ногу, зажмурился: — Большое это приятство, Машенька! Я вот хоть какой сапог одень, а все в нем мозоли себе натру. Марья Николаевна, протирая на ночь душистой мазью тонкую сох­ нущую кожу круглощекого лица, подумала с привычной досадой: —• Ну, где дурака такого найти? Как глупы рассужденья его! И вся вдруг зарделась, вплоть до розовой горбинки жирного затыл­ ка, вспомнив, что завтра должен, по уговору, прийти Владимир Никитич; будет петь с ним дуэтом и где-нибудь тайком и воровски удастся поце­ ловать его в смешливые губы под белокурыми усами. — А что, Машенька, не заняться-ли нам чтением на сон грядущий? Ответила рассеянно, разглаживая мелкие морщинки вокруг голубых глаз: — Как хочешь. И тут же, вмиг сравнив с Владимиром Никитичем, опять подумала: — Сколь он скучен и одинаков! Каждый вечер лезет с чтением и знает ведь, что я перед сном чтенья не терплю... Просто из ума выжи­ ваться начал! Но, .мило улыбнувшись, подошла к мужу и поцеловала его в смор­ щенный висок. — Bonne nuit, mon b ien a im e !') Гаврила Семеныч тремя мелкими крестиками перекрестил наплоен­ ные кружева ночного чепца. — Спи со Христом. Я почитаю малость. Зашлепал туфлями в кабинет, крикнув по пути в столовую: — Веринька, подь, почитай. Веринька не отвечала—торопливо обгладывала ужаристую баранью лопатку, мучил аппетит с обеда. — Веринька-а! Ах, господи-батюшки... Из столовой почти со слезами в голосе: — Я тут... сейча-ас! Прошептала про себя, стискивая до боли зубы: — Господи, никогда толком поесть не успеешь! На хрустальном блюде два бламанжейных пряничка, в бутылке еще вина осталось... Осторожно сунула блюдо и бутылку в шкаф, щелкнула ключом. Побежала в кабинет. ------------- 1 —_____ ]) Спокойной ночи, мой милый.