Сибирские огни, 1925, № 3

А. И. Кытманова), где жил сначала на частной квартире, а вскоре сошел с ума от всего пережитого и, как сумасшедший, помещен в енисейскую больницу и уже отсюда по ходатайству родных в начале 30-х годов пе­ реведен в Европейскую Россию. Затем в 1831 г. прибыл в Красноярск для лечения в губернской боль­ нице Николай Бобрищев-Пушкин. Несмотря на то, что серьезных обвине­ ний ему не пред'являли, и вместо каторги,—он был назначен только на поселение, судьба его оказалась ужаснее других, присужденных, по види­ мости, к наказаниям более тяжелым. Отправленный на север Якутской об­ ласти, живя в самых тяжелых материальных условиях и в совершенном одиночестве, он не вынес наказания и повредился в рассудке. Тогда его перевели в Гуруханск, но сюда он прибыл в «величайшей степени ипохон­ дрии», по определению туруханской полиции. При полном отсутствии в Туруханске врачебной помощи и прежней нужде—все свои деньги и даже платье он сразу по приезде роздал туруханской бедноте, а ниоткуда, кроме одного письма на 100 р. асс., ничего не получил за все время— болезнь его и душевное отчаяние усились, и его пришлось последователь­ но переводить: сначала в Туруханский манастырь, потом в Енисейский и, наконец, в Красноярск. Временами он бывал ь полном сознании, но по­ том разум его затемнялся и он начинал, как выражались наблюдатели, «нести чепуху» или впадал в припадок буйного помешательства. В 1829 г. видел его в Енисейске норвежский астроном Ганстен, записавший в своем дневнике: «Он имел благородную наружность, но глаза впалые с зеленова­ тыми подглазицами; одежда его была убогая и покрыта насекомыми». Жалкое его состояние и полное отсутствие у него средств к жизни заставили администрацию поместить его в Красноярске в больницу, ко­ торая была прекрасно устроена, и где он имел, по словам посетившего его там Розена, особенную комнату в отдельном флигеле и при нем на­ ходилась старательная прислуга. Очевидно, несмотря на полную его бед­ ность, чье-то местное сочувствие проявлялось в заботах о бедном изгнан­ нике, несмотря на противоречие с политикой высшего начальства. Жалкое состояние его было причиной перевода сюда его брата Пав­ ла из Верхоленска, куда он был направлен по истечении срока каторж­ ных работ. Летом 1833 г. он прибыл в Красноярск, где, повидимому, по­ селился вместе с братом. Это был один из наиболее блестящих людей даже в среде декабристов, на редкость высокой культурности. Окончив знаменитое училище «колонновожатых» Муравьева в Москве, он поступил в штаб расположенной на юге 2-й армии и здесь «попал в общество об­ разованных людей, мечтавших, как и он, о высшей цели и благе отече­ ства» (Розен). За участие в заговоре он был присужден по 4 разряду к 12 годам каторги, но не пал духом и на каторге проявил большие орга­ низаторские способности и самые разнообразные таланты: при пол­ ном отсутствии одежды и мебели для арестованных, организовал артели столяров и портных для обслуживания нужд сотоварищей и был лучшим мастером в той и другой специальности; выбранный товарищами по з а ­ ключению на должность хозяина (завхоза), он так хорошо поставил об­ щественный огород и вообще, хозяйство, что, заготовив весь запас ово­ щей, нужный для пропитания казематных узников, нашел возможность значительную часть картофеля, свеклы и других продуктов огорода рас­ пределить между нуждающимися коренными жителями края.Вместе с этим продолжалась и его умственная работа и, помимо того, что его солидная математическая подготовка служила ему при составлении выкроек при