Сибирские огни, 1925, № 3

же и всех рабочих и служащих, составивших единый пролетарский фронт. После приветствий толпа влилась в мастерские и начался об'единенный митинг, первый открытый митинг в железнодорожных мастерских. Точно уж теперь не могу вспомнить, где и сколько было митингов, кто и что говорил,—слишком много прошло времени с тех пор, да и ка­ кого времени—борьбы, побед и поражений, снова борьбы и окончательной победы. Но отдельные моменты все же ярко врезались в память, особенно те, где самому приходилось принимать непосредственное участие. Работал я в то время в главных железнодорожных мастерских, в ка­ честве ученика арматурной бригады Малышева, но на производстве быть приходилось мало, несмотря на то, что бригадир был «строгий», со ста­ рой закваской мастерового, не желающего знать ничего, кроме своего ремесла. Под‘ем революционной волны требовал оформления, организаци­ онной увязки, и мы, молодежь, с жаром бросили:ь в революцию, уйдя с головой в строительство партийной организации, благо подготовка через кружки у нас уже была. Осознав учение Маркса, необходимость созда­ ния своей рабочей партии, чтобы сломить капиталистический строй, я уже не мог быть только платящим взнос членом организации. Ленинская точка зрения на членство в партии мною целиком разделялась, и я счи­ тал необходимым всецело отдаться делу партийного строительства, при­ нимая непосредственное участие в революционной борьбе, иначе говоря, стремился стать партийным профессионалом, чтобы будировать массы и двигать революцию вперед. С выходом партийной работы из подполья я начал носиться с ми­ тинга на митинг, распространяя там нашу литературу и листки, ведя аги­ тацию среди группы рабочих и т. д., но выступать на митингах не ре­ шался, боясь того, что стушуюсь, плохо скажу и тем подведу партию. Всего, что делалось, запомнить невозможно, слишком быстр был темп со­ бытий, но отдельные картины ярко врезались в память. Вот одним из таких моментов является получение с телеграфа текста манифеста 17 Ок­ тября. 9. «Манифест получен!» Утром 18 октября состоялось совещание в штаб-квартире комитета, на котором было проведено распределение докладчиков и распространи­ телей литературы по районам. На железнодорожный телеграф был послан тов. Хейсин (меньшевик, работавший под кличками: «Минин» и «Кайла»— умер в Москве в 1924 г.) и я в качестве содокладчика и распространи­ теля литературы. Когда пришли на телеграф, то там уже было много народу, кроме служащих телеграфа пришли рабочие—ремонтщики, кондуктора и т. д. Выступил Хейсин и стал призывать к продолжению забастовки, выбросив лозунги, полученные от ЦК. Кто-то из рабочих спросил: «А что, если правительство не даст того, что мы требуем, тогда как?» Хейсин начал доказывать силу всеобщей стачки, гнилость монархии, единодушие о-ва и т. д. Я не вытерпел, думаю—пусть скажу плохо, но сказать надо, и начал развивать мысль о вооруженном восстании, об организации дру­ жин рабочих и т. д. Слушатели, главным образом, рабочие, меня под­ держали; выступил кто-то из деповских и стал доказывать, что одной стачкой не обойтись и т. д. Телеграфные работники согласились с тем, что забастовка необхо­ дима, но были против того, чтобы женщины-телеграфистки дежурили (де­