Сибирские огни, 1925, № 2

Золотая голова. Ал. Шугаев. Дом в городе. Кругом тихие лежат поля и степи и люди, живущие в полях и степях, помнят и говорят— что... как... где... когда...— только о них, о родной и верной своей земле: ничего не помнят и никогда не говорят люди о море, а было когда-то оно здесь, море, и о нем рассказывают ветры. Ветры: когда идут они с востока и с юга на город,— тогда умирают в городе все мелкие, временные запахи, и пахнет тогда город солью морей и сладковатыми травами морскогодна; этот запах остается надолго, этот запах— запах города. Город стоит на спокойной реке, у города— своя история и свой цвет: история начинается светлейшим князем Потемкиным-Таврическим и о ней—в исторических книгах и в учебниках; цвет города двойной, белый и зеленый,— мел и акации— город южный, небольшой, опрятный: белый и опрятный даже в эти дни. В городе много чистеньких улиц, улочек и пе­ реулков; главная улица—Московская. На углу Московской и Соборной площади стоит самый большой и самый красивый в городе дом— дом № 1/3. Город стоит на реке; над рекой— в конце города— висят стальные кружева моста, за мостом—рабочая слободка Новожиловка: здесь вокзал, депо, мельницы, кожевенные заводы, бойня, и здесь— другая история, дру­ гие запахи и другие цвета. Теперь о доме: до гражданской беспощадной войны дом № 1/3 при­ надлежал- богатому тифлисскому армянину, инженеру Туманяну; дом тогда выглядел знатным иностранцем и нахально кричал почти на полгорода своим белым фасадом, балконами и теплым золотом своих вывесок: «Европейские номера Москва», «Первоклассный ресторан Казбек, «Инже­ нер Е. П. Туманян», «Вина собственных виноградников». Дом этот стоит на самом высоком и бойком месте, с его балконов, из окон верхнего этажа и с чердака— город, как на ладони. Когда стали приближаться к городу незабываемые дни, окутанные пороховым дымом, пахнущие кровью, в крикак и огненном гуле,— хозяина дома затрясла лихорадка. Однажды инженер Туманян вызвал к себе в ка­ бинет самого старого и верного своего слугу Спиридоныча и битый час беседовал с ним с глазу на глаз. О чем шел разговор в кабинете— неиз­ вестно: только дня через два после этого Туманян неожиданно— первый в