Сибирские огни, 1925, № 2

Мастер в крик, да где их выгнать? Петр глядит, куда бы прыгнуть. — «Отойди с дороги, Каин!» Огляделся, как хозяин. Во г он весь—в рубахе мокрой, Волос, как помазан охрой, И хоть с виду малорослый, А с машиной будто сросся. Справа в драке выбит зуб, Слюни брыжжут с тонких губ. — «Строй проклятый вырвем с корнем... Обождите, скоро дернем... Завтра смотр рабочим силам,— Всем, как есть, заводом выйдем!» Грозны устои. Безмолвны стены. Но жизнь не стоит И плевка, Когда щербатый Ветер ненависть Разматывает Вокруг древка. За каждым домом Таится гибель, И каждый столб Кричит: назад! Из каждой щели... Но пальцы в сгибах Окостенели,— Не разжать. Все ближе к мосту. Разгонят,- сдвинутся. Упорней поступь. Быстрее шаг. И вот уж крутит У Аничкова У черных прутьев Красный флаг. У казачьего офицера шея Наливается, как у быка. И, наглея. Подергивается рука. Нипочем исхлестать девчонку, Молоденькую,—вон хоть ту! Ух, как звонко, Проскакал отряд на мосту. Митрий видел, свалясь, как камень, И потом уже свет померк. Что знамя Кто-то поднял еще раз вверх. И когда пронеслись обратно, На панели остались стоять Пятна... Из Тел Убитых На главной улице... Теку по плитам И режу глаз. Остановились? Брезгливо жмуритесь?! Да я пробилась. / Я между вас Я отражаюсь В лак экипажей, Верчусь на каждом Колесе, В многоэтажные Глядеться здания Я не устану— Пусть видят все! Ужель напрасно я Из жил рабочих Такая красная Пролилась.. Она бормочет В людское крошево И под подошвами Уходит в грязь. — Шлип-шлеп-шлюп-шляп— Точно скачут сотни жаб. Только начал брезжить свет— Ничего не разглядеть. Из тумана вышли плечи Очертанья человечьи. Знать, кровать была тесна, Только ночь прошла без сна. Поутру позвал гудок И не жабы, сотни ног Поползли туда, где тело Людоеда омертвело. Не кропить живой водой, Заскорузлой бить рукой! Вырвать пар и дым из труб, Разогреть застывший труп, Чтоб он снова, хрипло воя, Не давал ни дня покоя. Глаз затекших не продрал, Как, пригнувшись, зарычал, Человечий чуя след,— Обомлели?! Видит- нет... Понял—нету прежней власти. Заскрипели зубы в пасти, Зажевали старый лом. Озирается кругом. Все как было: льется пот, Также сверху молот бьет,— Также искры брызжут сдачи, Только все глядят иначе. Веки свесил на глаза,— Зашипела вниз слеза. Бурый высунул язык, Облизал шершавый клык, И грозящею отходной Раскатился рев голодный.