Сибирские огни, 1925, № 2

Особенная жизнь. ( З а п о л я р н ы й б ы т 1920—21 t.t.). Е. Орлова. ПРОМЫСЛА . Хальмерседе. Всего только четыре дня, как живу в Хальмерседе, на русской зи­ мовке. Самоедов вижу все время, но меня это не удовлетворяет. Хочется видеть в чуму, в естественной обстановке, и я радостно соглашаюсь на предложение представителей кооперации: они мне предоставляют открытый лист по их промыслам, а я для них соберу необходимые сведения. Смотрю анкету— и ее вопросы так близки к вопросам быта, жгуче интересующим меня. Я чувствую, что мне повезло. Но не так то легко выехать и с открытым листом, если нет оттуда, куда нужно ехать, самоедов. Сейчас самая горячая рыбная пора и ни за какие деньги ни один са­ моед не согласится возить куда-то русскую: и лодка и сам нужны на про­ мыслах. Разве только за сярку (водку), но ее у меня кет, да и не дала бы ни за что. Ждала целых четыре дня, но вот сегодня, 28 августа, несколько са­ моедов с промысла «Ярейко» приехали сдавать рыбу и получить «норму»— паек табаку и муки. По доброму совету (опыта еще у меня нет), кипячу чайник, приготовляю хлеб, какую есть, посуду, ставлю на средине ком­ наты низкий ящик и жду. Вот они. Оживленные и приветливые. Один держится на особицу, чувствуется власть. Языка еще не знаю, и обычаев также. Думаю, что богаче других и потому так. Но вошел заведующий зи­ мовкой и смеется: — Ты чего, Катырка, дурака валяешь, по-самоедски лопочешь!? Вед он, Елена Николаевна, русский, т. е., татарин, но по-русски говорит. Он вам и толмачем будет и все расскажет: девять лет уж с ними живет. Катырка засольщик и приемщик рыбы на Ярейко. Безоленные са­ моеды переходят к реке, принимаются за рыбную ловлю. Своей снасти нет. Русские дают мережу, невода, лодки, соль, а за это берут половину улова за все время промысла. Для учета, для надзора, для инструктажа ставят своего засольщика. Более сметливые рабочие с зимовки попадают в за- сольшики