Сибирские огни, 1925, № 2

выучился «самоуком». Он— художник-самородок. И сейчас у благочести­ вых старух тех мест можьо увидеть нарисованных Белолипецким богов и святых, производством которых он раньше между делом занимался. Белоли­ пецкий— поэт по натуре. Если Рагозин, имевший достаточное развитие, выдвигал себя в своих стихах на первое место, как гражданина, то Белоли­ пецкий в первую очередь берег художественную сторону своих произведе­ ний. Однажды он принес в редакцию «Сохи и Молота» рассказ «Гришка». В этом рассказе изображался крестьянин, который относился раньше к об­ щественным делам с холодным безразличием («И на сборню-то, почитай, редко ходил») и который в момент восстания крестьян, под влиянием все­ общего народного под’ема, уходит в тайгу к партизанам— отвоевывать у бар мужицкое право. Рассказ понравился члену редколлегии Низовцеву, который и настоял на его печатании, растянув на несколько номеров. Этот же член редакции и взялся «обрабатывать» «Гришку». Так как, по его понятию, газета должна была вести агитацию, он удалил из рассказа все места, где автор описывал природу (вымарано было лирическое описание сибирской лунной морозной ночи, когда Гришка уходит к партизанам), изменил разговорную речь героя (Гришка не мог двух слов связать), придав ей боевой агита­ ционный оттенок, исправил синтаксис автора, расставив соответственно этому знаки препинания. И когда в типографии набрано было начало рас­ сказа и Белолипецкий прочитал его в корректуре, он стал просить, чтобы «Гришку» не печатали. Таким образом, «Гришка» в газете не появился. Вспоминая сейчас об этом эпизоде, я понимаю, что Белолипецкому дороги были именно те места его рассказа, которые он считал особенно художе­ ственными, не умея, может быть, об’яснить этого, и которые вырезаны были непонимающими людьми. Писал Белолипецкий много, но его стихи не поме­ щались в газете, во-первых, потому, что в них мало было боевой агитики, во-вторых, они писались безграмотно— без соблюдения основных требований грамматики. «Разводить же сантименты», по мнению редакции, было не время Как я уже упомянул, у меня имеется одно стихотворение Белолипец­ кого--«Сон». Это стихотворение подверглось обработке со стороны двух лиц— Рагозина и Низовцева. Содержание его таково: автор наблюдает не­ правду в жизни людей: «И видел я, как кривда правду Большою палкою гнала»... На поле сражения, «между лежащих трупов», он засыпает и видит во сне тихо бредущего по полю Христа. Автор спрашивает Христа: «...Опять идешь в венце терновом, Чтоб примирить прагов-людей?» Христос молчит... «...И долго он на поле битвы, Склонивши голову, стоял, И миру новые молитвы В душе божественной слагал». Затем Христос показывает автору новый мир, рисующийся в каких-то неопределенных тонах. «И поле чудное явилось... И ярким солнцем небосвод.. И солнце грело лес и нивы». Но автор не мог досмотреть картины: «Но я проснулся от удара: Опять ревет орудий гром».