Сибирские огни, 1925, № 2

ства— все же несомненно крупный шаг вперед от общеинородческого бытия. Почти все остальные народности, в том числе и северная неското­ водческая часть якутов, ведут кочевой и бродячий образ жизни. В боль­ шинстве случаев основой их благосостояния служит оленеводство. Те из них, у кого имеются относительно значительные стада оленей, каковы: зыряне, самоеды, тунгусы, якуты и оленные чукчи—живут сравнительно обеспеченно. Малооленные туземцы, как: остяки, енисей-остяки, юраки, тунгусские племена на востоке и другие— голодают и бедствуют в пол­ ном смысле этого слова; ежегодно, весной, по истреблении заготовленных с осени запасов вяленой рыбы и мяса набитых зимою зверей, в течение двух-трех месяцев, до вскрытия рек и озер, позволяющих новый лов ры- оы, для этих народностей наступает пора острого голода, когда все их питание сводится к отвару чая или его суррогатов и развареной дре­ весной заболони и т. п. Голодовки эти, впрочем, свойственны в весеннюю пору, в мертвый охотничий сезон, когда тающие снега не дают возмож­ ности охотнику гоняться за зверем на лыжах, свойственны и малоолен- ным семьям даже относительно многооленных народностей. Лишь вла­ дельцам более или менее значительных стад, позволяющих безущербный для хозяйства убой оленей, не знаком этот голод. Еще менее известен такой голод, конечно, тем владельцам, в стадах которых насчитывается по нескольку тысяч голов оленей. Но это— таежно-тундровые крезы, — и та­ ких по всему нашему северу очень немного—лишь редкие единицы. Вся же главная масса туземцев— беднота, которой невозможно колоть своих последних оленей, без которых она совершенно ничто. Олень для туземца— все. На нем он возит свой тощий скарб и чум в своих перекочевках. На нем же приходится. ездить зачастую и на иные из его промыслов в тайгу. Олень дает хоть и очень немного, но прекрасное молоко для ребенка. Нако­ нец, заколотый, в случаях отсутствия звериного промысла, в момент острой крайности, олень дает прекрасную теплую шкуру для зимней одежды и обуви, крепкие сухожилия для изготовления ниток, бичевок на петли, арканов и проч. и прекрасное, нежное, питательное мясо. Понятно, почему без крайней нужды туземец не колет своих оленей, если их у него немного. Второй основой благосостояния туземцев является звериный промы­ сел. Каждый туземец— неутомимый в преследовании зверя охотник, при- ученый к этому с раннего детства. Пробежать по глубокому снегу в жестокую стужу, в легкой одежде, на лыжах, преследуя лося или другого ценного зверя, в несколько дней сотни три верст, ночуя в яме, в снегу, у костра и питаясь раз или два в день вяленым мясом с котелком горя­ чего чая,— самая заурядная вещь для такого охотника. Вооруженный до­ потопной кремневой винтовкой, со скудным запасом вяленого мяса и ко­ телком за плечами, в короткой легкой одежде из оленьих шкур, с но­ жом на боку, на лыжах уходит зимой туземец из чума на целую неде­ лю и больше, заказав жене своей перекочевать без него в указанное им место. Со гни верст пробежит он за это время, кружа по тайге в поисках зверя и дичи. Лось, дикий олень, горный баран, бродячий медведь, соболь, белка, лисица и др.— никто не уйдет от него, всех выследит и найдет его острый глаз, нагонит измором его неутомимый, настойчивый бег и настигнет меткая пуля. Но вот убита крупная дичь. Тащить ее с собой невозможно. Бросить нельзя, ибо это его обеспечение от голода семьи и себя. Живо, по многолетнему навыку, строит охотник на ближайшем де­ реве лабаз, прячет на нем добычу от лесных хищников и бежит дальше