Сибирские огни, 1925, № 2

ные гласные, так или иначе, пользовались городским имуществом, несмотря на формальное запрещение совершать гласным какие-либо сделки с город­ ским самоуправлением или брать поставки на город. Действовали через родных и подставных лиц Ласкова. Один из гласных снимал огромные го­ родские земли, Рейнгольд поставлял на все городские больницы и амбу­ латории все медикаменты и перевязочные средства, хотя выписать их из Москвы было и лучше и дешевле. Все материалы на городские постройки покупали у старшего сына Ласкова, владельца лесной пристани. В этой же компании были члены и директор городского банка. Директором же коммерческого— был второй сын Ласкова Первым, после неизбежного угощения, заговорил Степан Кириллович Мокротоваров, молитвенник, приверженец беглопоповской церкви, заду­ шивший вместе с женой воспитательницу этой последней. Вытащил день­ ги, которые старуха носила на теле, и с них «пошел жить». — Неслыханная вещь. Дерзают даже поносить императора... На шею к нам садятся. Не успеем оглянуться— оседлают. В своем городе не будем хозяевами. Ласков поскреб ногтями седую, редкую бороденку. Очки, черные с разными очень толстыми стеклами, придавали его лицу особо зловещее выражение. — Слыхапи, что в Москве-то? Молодцы сказывали... — Во всяком случае насилию и дерзости мы должны что-либо про­ тивопоставить,— прервал Рейнгольд, бросив недовольный взгляд на Ласкова. Были вещи всем известные и понятные, но говорить о них являлось признаком величайшей бестактности. — А я что-же говорю? Ты, что Иван Оскарыч? Это и говорю. Пося­ гают на священное имя, на все законы, установления... Владелец скобяного магазина на базаре Павлов, сильно подупавший за последние годы, так как главный доход его был посев, перебитый у него Мокротоваровым, нерешительно заметил: — Большей частью приметна молодежь и небольшая часть граждан... Может быть, пользуясь вот манифестом, высочайшей, так сказать, мило- стию, собрать собрание, избрать достойных лиц, раз'яснить... * — Мы уж раз'яснение нынче слышали... Подлецов с'ели. -— Ну, да ведь один какой-то крикнул. Какая важность! — Они по-ученее нас раз'яснения им делать... Дави, брат, змею, когда она вся под сапогом, а когда голова наружу—дело плохо... — Ну, какую же там змею, Степан Кириллович? Своя же плоть— го­ рожане... — Да, да, да я и забыл, что у тебя дочь в курсистках... Мы, город­ ское самоуправление, должны, они, тати, сходятся тайно... Раз разогна­ ли и другой разогнать могут... — Дочь тут при чем? Всегда собраться можем... Поставить наряд полиции, заседание об‘явить закрытым, никто и не пикнет. Мокротоваров взглянул на собеседника с насмешливой улыбкой, как на дурачка. — А еще в гимназии учились, Иван Павлович. Простой самой вещи не соображаете. Ласкова куда-то вызвали. Вернулся он очень довольный. — Кудраев приходил. У них уже свое собрание в мещанской, звали меня. А те-то... Послезавтра демонстрацию желают, завтра— митинг... На наших местах сидят.