Сибирские огни, 1925, № 2

Уйдя от работы в РСДРП, я не сблизился ни с какой другой организа­ цией. Ушел в «никуда» и в течение ряда лет (до 1919 года) считал правиль­ ным в таком положении оставаться. Зимой 1906-1907 года разбиралось дело Моисеева— Арона— Костри- кова. Вместе со многими нашими ребятами я был на суде. Так как полити­ ческие процессы разбирались при закрытых дверях, то наше пребывание на суде выражалось в том, что мы толкались в коридорах, в перерыве заседа­ ния вертелись около подсудимых и, наконец, были впущены в зал, чтобы выслушать приговор. Все, кроме Кострикова, получили ссылку на поселение. Кострикову дали два года крепости без зачета предварительного заключе­ ния (около года), сократив ему этот срок, как не достигшему 21 года в мо­ мент совершения «преступления», на 1/ 3, т.-е. до 1 г. 4-х месяцев. Моисеев и Арон вскоре бежали из ссылки и, по многим тогдашним сведениям, эмигрировали в Америку, а Костриков остался в тюрьме в Том­ ске. О нем будет речь дальше. Весной 1907 года был суд по моему делу. 126 и 129 статьи, пред’явлен- ные мне обвинительным актом, были отвергнуты судом, и я был осужден по 2 ч. 132 ст. угол. улож. (хранение нелегальной литературы) в крепость на полгода без зачета предварительного заключения, со скидкой трети срока, как несовершеннолетний. Защищал меня пом. прис. пов. М. И. Преловский (с.-д., меньше­ вик). Им по окончании разбора дела была подана кассационная жалоба в сенат. Надежды на отмену приговора никакой мы не имели. Преследовали цель оттянуть время ареста, чтобы не сидеть в тюрьме летом. В начале сентября из сената пришел отказ, и меня чинно-благородно за­ садили отсиживать «крепость». Но до наступления этого момента я пытался продолжить свою про­ пагандистскую работу среди квалифицированных рабочих. Таковыми оказа­ лись четверо слесарей, бежавших из города Балышева, Саратовской губ., после известных балашевских событий. С ними я дружил все лето и вел бе­ седы на политические темы до самого своего ареста. Впоследствии, сидя в тюрьме, я узнал, что они были арестованы и высланы в Нарымский край. Помню фамилии двух: Нейман, Степанов. Летом 1907 года на Томской ветке Сибирской (теперь Томской) железной дороги был ограблен пассажирский поезд при следующей обстановке. В условленном месте (между раз’ездами 19 и 32 версты) один из участников экспроприации, ехавший в поезде, остановил поезд тормозом Вестингауза. Из кустов высыпали товарищи этого «пассажира» и, обстреляв поезд, удержали всех ехавших в нем в вагонах. Потом отцепили паровоз вместе с непосредственно с ним сцепленными багажным и почтовым вагона­ ми, где хранились, между прочим, и деньги, и на паровозе вместе с этими вагонами уехали, оставив остальной состав поезда на пути. Проехав несколько верст, найдя и забрав с собою деньги, остановились, сошли с паровоза и ушли в тайгу. Тайгой добрались до Томи. На берегу купили у крестьян лодку и, ловидимому, предполагали на ней ехать в Томск. В пути на реке их застиг и обстрелял высланный для поимки их казачий отряд. Во время перестрелки был ранен один из участников экспроприации, вслед за этим застреливший­ ся. Застрелившийся оказался Леонидом Шошихиным, так изящно бежавшим из тюрьмы 1Vj года тому назад.