Сибирские огни, 1925, № 2

всего хуже, незашифрованный адрес неизвестного мне студента-технолога Дм. Рудакова, жившего в Тобольске. Как я потом прочел в «деле», по этому адресу был произведен обыск, давший приблизительно те же резуль­ таты, что и у меня. Тов. Рудаков был арестован и в Тобольске предан суду. Чем это дело кончилось, не знаю. Из этого случая можно видеть, каким я был сопляком в области конспирации. 9. В тюрьме. В тюрьму (в «первое исправительное арестантское отделение») мы яви­ лись часа в два ночи достаточно усталые. Лично я нисколько не трусил. Не­ сомненно не трусил и брат, ибо он отличался воинственным характером (ему было 23 года). Было слегка любопытно, но больше всего хотелось спать. В конторе—обыск. Не псмню, чтобы раздевали до-нага, возможно, что лишь до белья. Помню, как курьез, с точки зрения моей тогдашней не­ опытности: ободрали все бумажки с горсти карамелек, которые я, уезжая из дома, сунул себе в карман, чтобы пососать на досуге. Обоих с братом нас поместили в одной из камер нижнего этажа оди­ ночного корпуса. Камера не была слишком тесна, хотя гулять по ней двоим сразу было негде. Имелось две койки. Холщевые подушки, такие же набитые соломой матрасы, одеяла из серого арестантского сукна. Если не раньше, то потом я много раз жил в худших условиях на воле, и с этой стороны про тюрьму ничего плохого сказать не могу. На утро нам дали кипятку в боль­ шой глиняной чашке, вроде кринки, и довольно плохого ржаного хлеба. Ни чаю, ни сахару, никакой посуды для питья у нас не было. И вначале, после домашней обстановки, такое «чаепитие» подействовало неприятно. Но через .день-два все наладилось и забылось. В тюрьме мы не голодали, хотя тю­ ремный обед был очень плох: были свои деньги, на которые разрешалось раз в неделю заказывать через посредство надзирателей покупку продук­ тов в городе. Мы занимали камеру № 13 в нижнем этаже. Рядом с нами в № 14 1 сидели С. М. Костриков и Рехлинг*) (тогда его звали Фриц). В № 15 (край- \ няя камера корпуса) не помню, кто был вначале, а потом там сидели три развеселых юноши рабочие каменоте ы. Фамилий их не помню. С другой стороны, в камере № 12, помню Вас. Ив. Шамшина*’"), помню позднее вес­ ной его постоянную вечернюю песню «Смело, товарищи, в ногу». Далее в этом же этаже сидели Макар Мирзоянц, Струнин и еще кто-то, только что захваченные с провалившейся социал-демократической типографией, • т - Филиппов..'), С. Ф. Долгополов, Гантимуров, Вас. Бушуев, Н. П. Зя- зев, остальных не помню. Между прочим, в этом же этаже сидела группа, кажется, эсеров, горячих ребят, которые вечерами с увлечением пели старо-украинскую революционную песню о «тиранах» и «кайданах». нижнем же этаже на противоположной стороне коридора содер­ жался беспартийный студент университета Изергин, обвинявшийся в каком- то оскорблении полиции. 1 еперь член РКП(б), сотрудник Губземуправления в Томске. ***\ *1асстРелян белыми в гор. Новониколаевске в 1918 г. ) Теперь член РКП(б). Работает в Ленинграде по охране труда.