Сибирские огни, 1925, № 2

Внутренне я весь был поглощен революционной работой. За это время Испол­ ком Союза наметил две работы: выпуск нелегального журнала и организацию сети кружков, которые теперь назвали бы кружками политграмоты. Вокруг журнала были большие споры. В работе по ею оформлению главнейшее уча­ стие принимали Исай Минский, Муся Левин и В. П. Поллунин*). В конце- концов была составлена программа, разрешен был вопрос с техникой (гекто­ граф), розданы были отдельным товарищам темы статей для написания. Журналу было присвоено эффектное, предложенное Поллуниным, название «Голос из подполья». Я тоже дал для журнала статью по текущему моменту и стихотворение о Московском восстании в декабре J 905 года. Но выхода журнала не дождался, так как был арестован. Кажется, он не выходил. Организация кружков к моменту моего ареста тоже была подготовле­ на. В частности, у нас в гимназии было зарегистрировано до ста человек ре­ бят, желающих участвовать в этих нелегальных кружках. Списки эти сте­ кались ко мне. Я разбивал их на десятки. Таким образом, намечено было к открытию десять кружков из гимназистов. Исполком Союза выделил для них руководителей. Но мирное течение наших гимназических занятий уже в январе было нарушено арестом одною из активнейших и ценнейших работников нашего Исполкома Николая Орлова. Это был первый арест из нашей среды. Реаги­ ровать на него забастовкой мы были не в силах. Она сорвалась бы. Поэтому мы ограничились «митингом-протестом» в стенах гимназии, резолюцией с требованием освобождения арестованного и давлением на родительский ко­ митет, чтобы последний поддержал наше требование. Орлова не выпустили, но очень скоро административно выслали в Камень, где в то время жил его отец. Для наших рядов потеря Николая была очень чувствительна, и то об­ стоятельство, что мы не могли его отстоять, действовало на нас удручающе. Помимо общих мотивов и сверх того обстоятельства, что в лице Николая мы теряли серьезного работника, его арест наносил нам технический ущерб. В последние недели перед его арестом обычно у него происходили совещания гимназической секции Исполкома и велось печатание листков. Он жил в квартире прис. пов. П. В. Вологодского, тогда одного из крупнейших пред­ ставителен томской левой адвокатуры. В частности, я очень любил тогда бывать у Николая и потому, что с ним было интересно говорить, и потому, что все эти разговоры и вся работа (печатание) протекали в удобной квар­ тире. 8. Первый арест. В связи с тем, что от легко замечаемой широкой массовой работы я оюшел, у нас сложилось, как оказалось потом, неверное предположение, что моя квартира может стать безопасным местом для хранения нелегальщи­ ны, которой по этой причине натаскали ко мне довольно изрядное количе­ ство. Вскоре она вместе со мной провалилась и закопала меня. В один прелестный февральский солнечный день, через несколько ми­ нут после моего возвращения из гимназии, среди белого дня в нашу квартиру явилось человек двенадцать вооруженных винтовками городовых, руково­ димых приставом жандармским ротмистром Леонтовичем и приступили к ') Тоже наш гимназист, член нашего Союза.