Сибирские огни, 1925, № 1

Оборвал беготню по урокам раньше обыкновенного, побежал в Го­ родскую Думу. По коридорам, по хорам и лестницам, по залитым сверканием и блеском залам шныряли молодые люди в глаженых башнях крахмальных воротничков, шлепали по ляжкам длиннополые гимназические сюртуки, а по углам, вокруг сутулых фигур в пальто с облезлым каракулем, ж уж ­ жащие кружки, ожесточенно споря и важно что-то чиркая в блок-нотах. Еще не открыли собрания, но уже по залу называли одиннадцать кандидатов в председатели, девять председательских товарищей и чело­ век пятнадцать казначеев. Наконец, кучки с их сутулыми лидерами сговорились и в председа­ тели избрали старого пьяненького юриста с пляшущими ручками и нож­ ками, неизменного почетного распорядителя и столь-же почетного танц­ мейстера студенческих вечеров, Артемия Осиповича Курлыку. Студенты, шутя, называли Курлыку— Плясунчиком. Плясунчик,— пенснэ от удовольствия залезло на лоб,— схватил обеи­ ми руками звонок, залил зал надтреснутым дребезжанием. Синие и черные сюртучки бросились на места и с разных концов сразу завопили: — Прошу слова к порядку ведения... — Я по вопросу о регламенте... — Позвольте, коллега, к порядку веденья, раньше. — Да, но сперва... Артемий Осипович давал говорить «сперва» решительно всем, кто мог протиснуться сквозь черно-синюю фалангу на деревянный помост. Но так как заявления «к порядку», «по регламенту», «внеочередные», «ad hoc», срочно приспичили всем,— то весь зал и втиснулся на эстраду, и лишь сутулые репетиторы, от природы лишенные локтей, уныло клевали скуку на скамьях гласных. Плясунчик раскарячился улыбкой, как будто человека только что стукнула кандрашка, заплясал над кафедрой веревочными рученками, манжеты прыгнули на стол, точно белые мыши из клетки, что над улич­ ной шарманкой, и сиплый голос, и осипший колокольчик бессильными лохмотьями трепались над взбаламученным собранием: — Колле-е-еги!— надрывался Плясунчик. —Господа-а... У меня к по­ рядку и беспорядку записано 68 ораторов. Не прикажете-ли закрыть список? Но за закрытие поднялось ровно 68 рук, как раз столько, сколько записалось. Остальные желали сделать решительно самонужнейшие, «чрез­ вычайные», «информационные», «принципиальные», «деловые», «элементар­ ные» и «резюмирующие» предложения— уж лучше лягут костьми, но не откажутся от слов своих. Наконец, часам к одиннадцати половина собрания охрипла, другая — выдохлась, смякла— утихомирилось. Тогда стали говорить в очередь, к порядку и регламенту. Гимназист восьмого класса заботливо предложил, когда это пона­ добится, голосовать непременно выходом в двери. — Так практикуется во всех парламентах мира,— непререкаемым басом. -— Робя! Внимай! Его дядя, собственный его дядя, член Государ­ ственной Думы!— Это— с хор.