Сибирские огни, 1925, № 1

— Папе очень плохо... И маменька мне рассказала все... Я согласна... Сказала это и вся, как закаменелая. Я к ней: — Господи, - говорю—вот радость-то мне!.. ■ ■- Рассыпался я, размяк. Что тут было со мной, прямо даже совестно рассказывать!.. Ну, после этого живым манером устроился я со свадьбой. Церемо­ ний больших не стал разводить. Обстряпал, что надо было, с попом, порастрес малость свои запасы— и вкусил, можно сказать по-совести, блаженство... Так-то нот Что значит судьбу свою уловишь через карточное, хе-хе распределенье!.. 9. — Все?— спросили слушатели. — Как будто все,— радостно улыбаясь, согласился словоохотливый пассажир. Ну, знаете, пресная у вас история,— поморщился самый желчный. Я думал, вы что-нибудь этакое, с кандебобером, с перчиком заворотите... Словоохотливый подавился смешком и виновато сказал: — С перчиком-то оно, конечно, было, да ведь эго уж касаемо су­ пружеских, хе-хе, качеств. Оно, знаете ли, неудобно для повествования... Тогда из соседнего отделения, из за перегородки выполз взлохмо- ченный, сероглазый, с расстегнутым воротом пестрой рубахи, пролез он в чужую компанию, неучтиво расставил ноги, подбоченился фертом, встрях­ нул лохмами, оскалил крепкие молодые зубы и давай крыть: Ах ты, гнус паршивый! Ты туг целый час про свои гадости раз­ мазывал, а теперь про стыд вспомнил? Ты, гадина, девушку, видать, невин­ ную прямо до петли довел, паутиной своей, паук, опутал, да еще хваста­ ешься!? Собирай свои монатки! Слышь, жива-а!.. Катись колбаской к чер­ тям, куда хочешь, без разговору! Раз два- и чтоб духу твоего не было!.. Словоохотливый испуганно метнулся от него, но сразу же оправился и зло оскалил зубы: Вы какое это имеете право приказание мне отдавать, да еще ругаться? Но тот, чужой, протянул руку и властно повторил: Жива-а! И без всякого разговору!.. Слушатели удивленно взглянули на лохматого, немного сконфузи­ лись, однако, оправились и один из них сказал: Не понимаю... На каком основании?.. Но серые глаза ярче вспыхнули и яркие красные пятна выступили на лице у лОхматого. Тогда оборвалось возмущение у заговорившего и он умолк. Словоохотливый ненужно застегнул и расстегнул свой пиджак, выпра­ вил воротник сатиновой рубашки и затравленно оглядел всех. — Не понимаю...— забормотал он-.— Какие это порядки завелись... У меня плацкарта, я Законное право имею на мое место... Сероглазый освирепел и шагнул к нему. Но из-за перегородки выка­ тился быстро еще один пассажир, ухватил сероглазого за плечо и весело (а &се лицо так и сияет ог радости) и ласково сказал: Постой-ка, Мйтрийл. Не порти себе здоровья... И к тому же ведь нынче не двадцатый год... Мы все это происшествие моментально уладим. Отстранись-ка, товарищ...