Сибирские огни, 1925, № 1

— Нет... не стоит!— вяло отказались пассажиры. Пахабство— эти анекдоты!.. Ну их к чорту!.. Да нет! Вы вот послушайте! Ей-богу, интересный!.. А то вот еще про еврея-спекулянта... Очень даже остроумный!.. Покуражились слегка хмурые люди, поморщились, а потом: Ну, валяйте! Да негромко только, а то тут через отделение ба­ бочка какая-то!.. Как бы что не вышло. — Да я аккуратно!.. Самым чистым манером!.. 3. Просыпался приветливый, словоохотливый пассажир анекдотами— прямо кладезь неисчерпаемый. Попутчики похохатывали, иной раз деланно возмущались, переспрашивали остренькие (с перцем которые!) подробно­ сти; раскраснелись. В отделении стало уютней, домашней. — Вы, прямо, Декамерон настоящий!— похвалил самый желчный, и лицо у него подобрело. Но пришел анекдотам конец. Напрягался, напрягался рассказчик, жал свою память, выжимал, и не стало у него свеженького материала. Да и слушатели насытились скоромненьким, охладели, устали. И вот подкралось молчание. Томительное, под татаканье и звонки поезда, скучное молчанье. Словоохотливый пассажир сжался, подошел к окну, стал глядеть на скачущие навстречу поезду телеграфные столбы. Другие пассажиры тоже ушли в себя. Кто растянулся на месте своем, кто крутил папироску. Скучно. Двое (видно, раньше познакомились) вполголоса о чем-то своем за­ говорили. Снова в мерных стуках и звонах поезда потонули глухие говоры, всплески смеха, вскрики. Побарабанил пассажир по стеклу. Помурлыкал. Вздохнул. Стал слу­ шать скрипы, попискиванье, позвякиванье. Стал цепляться за обрывки слов, вслушиваться в тихие, ползущие кругом разговоры. Насторожился. Словно стойку делает— притаился, замер, ухо одно подставил под звуки. Уловил. Ухватил. Оторвался от окна, шагнул к тем, двоим, разговари­ вающим. Вырос внезапно перед ними. Собрал морщинки на лице, рас.- смеялся: — Вот вы про карточки... А, знаете ли, вот вы не поверите, а я через эти самые карточки, ордера и тому подобное счастье свое, можно сказать, в жизни приобрел!.. Взглянули на него оба неласково. Кисло улыбнулись: — Как это у вас вышло? — Странно! Мы вот считаем, что эти самые карточки да ордера не мало в свое время горя людям причинили... Странно! — И представьте себе, кому горе, а мне форменное счастье! Да! — Счастливый вы, значит, человек, если с вами такое случиться могло. — Да вот, вы послушайте! Это даже очень интересно. Прямо, мож­ но сказать, роман настоящий. И притом из действительной жизни! Хе-хе!.. — Что-ж. Расскажите.