Сибирские огни, 1925, № 1

цом. И трое других, широких, скуластых, с лицами мягко-желтыми, как мездра лосиной шкуры. В коптилке стало так тихо, что слышно было, как сохнет, потрескивая на полках, клепка. — Здрасте, — сказал русский в галифе. Это было смешно. Так смешно, как если бы вдруг Рожнов заговорил текстами из евангелия. Никто не ответил. — Так, — продолжал он чуть сиплым голосом, — кто здесь Молчанов Степан Маркович? «Юкала», стоявшая рядом с бондарем ближе к дверям, указала паль­ цем. — Вот. Офицер подошел к Молчанову, стоявшему у верстака. Молчанов отки­ нулся назад и весь посерел, как мелкий влажный песок на солнце у дальнего мыса. Глаза его округлились страхом, удивлением и еще чем-то, что мель­ кает в глазах издыхающего оленя. — Вы арестованы, пойдем. Мишка незаметно передвигался ближе к двери. Японский офицер посмотрел на него таким спокойным и черным гла­ зом, что казалось, будто из узкой и косой щели смотрит душная и пустаг темнота. Другой, русский, кивнул на Мишку. — Куда, любезный? Постой! Кто еще здесь будет Лежнев Михаил Пе­ трович... Через полчаса Мишка, Молчанов и солдаты сели в вынырнувший из-за мыса большой черный катер, и катер, отваливая от берега и сильно буксуя винтом, трепал косматую бледную просинь легких волн. Мишку и Молчанова никто не сторожил, потому что уйги было неку­ да— кроме, как в эту жидкую и хлябкую простынь, которую с шипением старого дорогого вина резал черный нос кашера. Они сидели на носу у вала якорной цепи. Солдаты были в кубрике. Молчанов был спокоен и даже улыбался. За четверть часа он говорил столько, сколько не сказал за три долгих месяца таежной жизни. Мишка удивлялся. — Вы, как будто, довольны? — спросил он Молчанова. Молчанов усмехнулся. — Нет, Мишка, почему доволен, это так, ерунда. Знаете, в Ярослав­ ской тюрьме после трех лет мне сняли кандалы. Я не мог ходить, как ре­ бенок. Это было смешно. Ноги у меня были такие легкие, и я подымал их так высоко, что качался и падал. Я хохотал до упаду в камере, один. Сейчас тоже, вот, будто кандалы сняли. — Ну, кажется, их оденут, а не сняли. — Нет, Мишка, сейчас кандалов не одевают, возня, дорого, и .где столько'.кандалов возьмешь, нужно будет построить кандальный металли­ ческий завод. Я думаю, в Америке такие заводы имеются, ха, ха... Сейчас— каюк, щелк, готово. Молчанов показал языком и руками, как расстреливают, и продолжал говорить быстро и захлебываясь. — И мне амба*), все, пообедал и кончено, все, вытряхивайся из-за стола. Мишка недовольно заметил: *) По-корейски—коней.