Сибирские огни, 1925, № 1

Стало еще тяжелей и бызысходней. Вдруг прибредилось: на улицах— баррикады, Матус и Мирон Мироныч — друг против друга, и пулями дока­ зывают друг другу то, в чем не убедят никакими словами. Вздрогнул. — Н-надо бы, миляги, обсудить положение... — Ночью я уезжаю в Г., на узловую. — Михаил Александрович, так нельзя, душа: режете нас без ножа. В городе... — Я решил. Вас тут много, а там — никого, кусок тьмы, это ■— в узле южных дорог. Тусклая лампа расплавила четырех комитетчиков в паутинные приз­ раки. Истаяли и мысли, и слова. М-да-а, нужно выждать инструкций из Ц. К., нужно телеграфировать, не мешае^ созвать местную организацию, прове­ рить, вооружить ее... для чего? Против кого? Молчали, не глядели друг на друга. Там видно будет... Михаил тихонько вышел. Горят костры. Лузгают семячки. Громоздятся друг другу на череп. Ру­ гаются матерно. Пьяно поют. Носильщик— сатанински равнодушно — тоном коменданта ада: — Как хотите, впрочем. Пятерка— недорого. За пятерку — подсажу прямо во второй класс. Спать, спать, спать. Лечь на перрон, на плевки, на костры, на солдат, на носильщика— и заснуть, заснуть, хоть .навеки. А комендант ада— неотступно: — Так как же? Сами видите, какой кавардак. С хронта, знаете: бе­ лены об’елись. Вон уж и барышень обижают. Только сестер милосердия ни- ни. Не трогают. Жалко. А вот и поезд подходит. Как хотите... Я — недо­ рого. За пятерку... — Хорошо, хорошо, хорошо. Поезд, пыхтя, подходит. Шквал. На подножках, крышах: люди, меш­ ки, люди, корзины, и так— кусочки-обмотки сами по себе на буфере, авто­ номный картуз над крюком каким-то, и еще, и еще. В окнах с выбитыми стеклами люди в офицерских френчах бьют кулаками по рукам, по глазам тех, кто карабкается в окно. Носильщик разом подхватывает Троппа за ноги и сует мешком в окно. Оттуда барышня, доктор и какой-то румын кри­ чат, бьют по рукам. Падает,, носильщик вновь неумолимо— за ноги, пихает, ругается, подталкивает коленкой. Михаил, изнемогая, умоляет: — Довольно, довольно, носильщик! Не могу больше... — Н-нет, нет, лезь, лезь, чиво т-там... Пущайте, халуи, раклы, стрик- ку-ли-сты, мать, мать, мать... Впихнул. Полуобморочный, помнит: — Нужно платить, много платить. Выбрасывает из окна кредитки. Комендант адов под окном считает: Три, четыре... еще, еще... Бросает, а под окном: