Сибирские огни, 1924, № 5

86 О. Р УНОВА. — Да, ведь, доктора нужно. Я приглашу, пожалуй. — Никаких я ваших докторов не приму. Зоя не выдержала. — Да что это за глупость за окаянная. Вы что, не понимаете, солда- ты, что ли, в чем дело? У него, ведь, форменный тиф. Он всех нас заразит. Вас в первую голову. — Нам заразы бояться нечего. Она всегда кругом нас. Всех, видно, переберет,—заметил Самосадов дерзко. — Нечего и самим на нее лезть, как на рожон. К начальству вашему нужно обратиться, больше ничего. Юренев, вы, кажется, самый развитой из всех. Неужели вы не понимаете, что раз тиф—его, и с военной точки зре- ния, скрывать—преступление. Вы сами что лежите? Тоже захватило?.. Юренев молча кинул на Зою быстрый взгляд. Марианна прочла в нем: «как не понять, что против товарища идти неудобно». — Ах, к начальству!—Самосадов покраснел от негодования.—Пожа- луйства. Сколько вашей душе угодно. — С какой стати пришла женщина,—не унималась Зоя.—У нас квартиру отвели под солдат. У нее, наверное, нет даже вида на жительство? Стеша испуганно вскочила с койки. — Да я и уйду,—забормотала она, тычась в поисках своей одежды и не находя ее. — Сиди,—загремел Кондратьев, собирая последние силы,—Сказал— ты останешься, ну, и останешься. Сказал—не пойду в околодок, ну, и не пойду. Он заворочался и страдальчески простонал: — Голова разломиться хочет, а они трещат, галдят. Ишь набежало, как воронья на падаль. — И в самделе. Больного-то человека можно в покое оставить,—вну- шительно подтвердил Самосадов. Пахомовы ушли. Марианна молча резала хлеб. Иван Николаевич ку- рил, задумавшись; Зоя, с красными пятнами на лице, далеко отшвырнув налитую ей чашку кирпичного чая—остатки китайского Марианна зава- рила накануне для Кондратьева,—застегивала бесконечные кнопки на вы- ходном платье. — Я прямо к Гезу Яковлевичу обращусь. Да и Смирницкий может помочь. Что-ж, что офицерская жена! Что-ж, что эвакуировалась! Какая, подумаешь, важность... Женщина поступает по-женски, выходит замуж. Отдали меня за офицера, а теперь выйду за коммуниста. Это значения не- имеет. Вернулась она не скоро. — Ну, все обещано. Даже дезинфекция. В обед в квартиру Пахомовых вошло четверо. Впереди—высокий, худой человек в вязаном шлеме, с решительным и жестким лицом; сзади двое франтовато-одетых, последним—толстый киргиз с живыми, как у мыши, равнодушно-любопытствующими глазками. — Кто здесь заявлял в штаб о красноармейце, скрывающем болезнь? — А, это я. Я, товарищ. Вы фельдшер?—залепетала Зоя, вскакивая п устремляясь в прихожую,—Здесь. Вот здесь. Не думайте, чтобы я заявила неправду. Вы видите здесь друзей советской власти. Мой жених—командир бригады. Брат вот не хотел служить при Колчаке. Сколько перенес.