Сибирские огни, 1924, № 5

К бытоописателям эпохи гражданской войны должен быть отнесен и автор повестей «Повольники», «Октябрь», рассказов «Порыв», «Рок» А. Яковлев. Яковлев знает жизнь, чувствует ее просто, даже порой несколь- ко поверхностно и упрощенно, но у него верный, здоровый реалистический нюх, знание быта, народного языка. Все это дало ему возможность пра- вильно изобразить уездную революцию и ее героев. Основная драма его ге- роя Былова изображена в «Повольниках» верно. Революция раздавила этого потомка Разиновщины, которая выродилась в нем в мелко-буржуазную анархическую стихию. Но вообще А. Яковлеву надо много преодолений и побед, чтобы дать настоящее произведение искусства. Он чаще строит, а не творит, и слишком обнажает подсобные леса, нужные ему в черновой работе. Порой совершенно напрасно тщится дать символику, хаотическое крушение и мятелицу революции. Это не в характере его простого реали- стического дарования. Интересное произведение о гражданской войне дал Ал. Малышкин. Его «Падение Дайра»—поэма о героической осаде и взятии революционной армией Крыма, где скопились остатки врангелевских войск. В повести есть своеобразная художественная завершенность и цельность. Нельзя отри- цать, что автор сумел дать подлинный пафос своеобразного эпоса идущих к жизни толп и масс, и, с другой стороны, картину своеобразно-мужествен- ной гибели властителей старой культуры. Но, к сожалению, автор наслаива- ет на события гражданской войны романтизм интеллигентского мировоспри- ятия, правда, освеженного трепетом романтика-интеллигента, который «уверовал» в революцию, заговорил о ней с искренним и буйным пафосом. «Падение Дайра» можно поставить в промежутке между граждански-вдох- новенной речью Артура Арну о «Мертвецах коммуны» и подлинно-эпиче- ской поэмой «Слово о полку Игореве». Это то же, что и Ремизовское «Слово о погибели земли русской», но только с большим социальным фо- ном, с противоположными - общественными устремлениями. Отсюда и боль- шая крепость и сила малышкинского произведения, которое, несомненно, свидетельствует о интересном таланте. Будущее этого таланта исключи- тельно зависит от того, по какой дороге пойдет он в своих исканиях,—по дороге ли исканий чисто литературных форм и словесной романтики и пафоса- или, спустившись вглубь подлинной жизни, ее живой кровью он су- меет выжечь из себя останки Андреевщины, которую он унаследовал от на- шей интеллигентской литературы начала XX века. Манерность, словесная искусственность заедает многих из молодых писателей. Так, далеко не бесталанный Н. Огкев, автор произведений «Евразия», «Крушение Антен- ны», «Щи республики», совершенно топит свои интересные сюжеты и за- мыслы в жонглировании словом, в нагромождении на основную канву фабу- лы случайных житейских анекдотов. Пока он не освободится от этого, он мало найдет охотников разбираться в его талантливой, но туманной словес- ной нумизматике. Отдельные яркие места в «Евразии» и других его рас- сказах, к сожалению, являются лишь счастливыми исключениями. Пожела- ем Н. Огневу эти «счастливые исключения» сделать основой своего твор- чества. Совершенно иного качества было творчество писателя А. С. Неверова (Скобелева), безвременно умершего 24 декабря 1923 года от паралича сердца. Если его первые рассказы из жизни народного учительства были отображением переживаний «культурных одиночек», то в последних своих