Сибирские огни, 1924, № 5

Больше пяти дней наша лодка под охраной двух туруханских ка- зачков катила по волнам, останавливаясь в редких деревнях, чтобы сме- нить лодочников. Никогда не забуду стужи, «пурги», в ночь на 26-е сентября. На реке было нечто вроде ледяного шторма. Нашу лодку подбрасывало вол- ной на страшную высоту и то и дело заливало борта. Никакие черпаки не в состоянии были удалить воду со дна нашей лодки, тяжелевшей с каждым часом. Держать руль никто не хотел, так как на корме сидеть было не безопасно. Гребец тоже бросил весла: «грести бесполезно, пу- скай несет». На бортах от воды образовался толстый слой льда, еще сильнее отягощавший лодку, которая погружалась все ниже и ниже. Ка- заки инородцы начали молиться, неистово крестясь и читая «отче наш», а затем, видимо, решив, что православный бог никудышный, взвыли страш- ными голосами кликуш, как лотом оказалось, шаманили. Тютюнюк, матрос Черноморского флота, сидел и добродушно поку- ривал трубку, а я, Нейштат и Геллерт из сил выбивались, чтобы черпа- ками из бересты выбрасывать воду из лодки. Ночь. Ни зги не видать. От берега мы были на значительном рас- стоянии и поэтому не могли даже заметить огней в редких селениях, расположенных на каменистом восточном берегу. Но если бы даже и заметили деревушку, то причалить к ней не могли бы по компетентному мнению Тютюнюка. С Нейштатом мы сговорились в случае крайней нужды выкинуть «стражу» за борт, чтобы облегчить этим тяжесть нашей лодки. Никакого труда это не составляло, т. к. «шаманы» были в поло- жении «птицы сирен, у которой голос силен: когда господа бога воспе- вает, то сама себя позабывает». Побросав винтовки на дно лодки, эти охранители устоев самодержавия совершенно забыли охраняемую ими «крамолу» и затянули таким речитативом, от которого хохол Тютюнюк трясся от хохота. Геллерт усердно толкал в бок то одного то другого казачка, но они были буквально в экстазе и никакие тумаки не дей- ствовали. Было не безопасно выбрасывать этот «балласт» за борт в силу разных соображений, и поэтому мы их терпели, угощая время от времени веслом уж больно неистовствующего. Так прошла ночь. К утру ветер затих и мы заметили станок «Лузино», т.-е. 115 верст отмахнули без остановки. Отогревшись на так называемой «дворянской квартире», т.-е. по-просту заезжей, и оставив здесь Нейштата и Геллерта, мы с Гютюнюком и стражниками отпра- вились в Дудинку. 28 сентября были мы наконец на месте назначения. Дудинка это один из административных пунктов края, лежащий на 76° северной широты. Морозы здесь доходят до 56° по Цельсию. С 20-х чисел октября начинается сплошная ночь и жители круглые сутки живут при огне. Так продолжается до 20 декабря ст. ст., когда солнце поне- многу начинает показываться и уже в 20-х числах апреля настают белые ночи. А в мае в 12 часов ночи можно проверить по солнцу солнечные часы. Это, однако, не значит, что настало лето или даже весна. На вопрос товарища, каковы климатические условия, Дудинский ссыльный ответил: «здесь 12 месяцев зима, а остальное время все лето». Это изречение близко к истине, если добавить, однако, что примерно в первых числах июня в климате тундры начинается быстрая метаморфоза: мигом ломит толстый ледяной покров, в два-три дня тают снега и не