Сибирские огни, 1924, № 4

М а р ь . Кондр. Урманов. Вернулся Матвей Торопов с войны—худущий, будто раненый. А всего- то три года дома не был. Н? успел раздеться, с женой да с отцом и матерью словом перекинуться, а соседей уж полна изба; с расспросами лезут: што г да как. — В чем только душа доржится... Нездоров ли, чо ли?.. — В боях конфузию получил... Кы-ык шабарахнет снаряд в самый окоп—в гошпитале только опамятовался... Лежал долго... — Ешшо как уцелел, кормилец... Многих на тот свет отправил Колчак етот. Погалдели, повздыхали, ушли. А ночью, когда Васенка полезла к Матвею с бабьей лаской своей,— сказал: — Умаялся я Васен... не могу ничо... Так проспали. На другую ночь Васенка опять лезет... — Спать охота Васен... сапи давай лучше... — Да ты хошь обними... соскучалась я—ждала. Честной три года выхо- дила—слово худова не услышишь... Обнимал, как то по-чужому, тискал Васенкины тугие груди, а так чтоб дело—не думает. Крутится Васенка в перине, прижимается, ну сгорела вся... — Да ну-ка тисни раза... И тонкие жилистые руки ползают по голой груди, нехотя обнимают за шею, щекочут. — Да ты, Мотя, што, мучить меня удумал?.. Долго молчал, потом сказал: — Не могу я... — Пошто?.. — На войне повреждение получил... без действия теперь... А у Васенки свои догадки. — Поди со шлюхами разными шатался, погани домой приволок... А я Т П T V T n v n n u w a м / п о п о / > п п п / чм . . . .. ~ * —