Сибирские огни, 1924, № 4

— Нет, уж больше не напишет. Это была его последняя работа. Надо бросать все и ехать на юг. Не выдержал я своего характера. Жалко мне стало их обоих. Прибавил еще сотнягу. Больше прибавил бы, да неловко сразу. Подумает, что слезой меня одолела. Стал утешать ее, как мог. — Вы, говорю, сударыня, не плачьте. Предлагаю я вам семьсот рублей. Считайте все равно, как в своем кармане. Положу я эти деньги в конверт и в несгораемый шкаф. Пожелаете взять их—позвоните ко мне в любое вре- мя, хоть ночью. Ко мне часто ночью звонят. Через час деньги будут у вас. Вот вам номер моего телефона. Поняла мое расположение. Поблагодарила и позвонить обещала на дру- гой день. Больше ничего я не сказал, хотя много мог выразить. И ежели рассуж- дать справедливо, то кому что нужнее—мне ли его картина, или им семьсот рублей? Конечно, при нужде деньги нужнее. Это поймет самый необразован- ный человек. А хлопочу я единственно из любви к искусству, потому что . я—покровитель. -— Известно, с вашими деньгами всякую фантазию можно иметь. — Однако, между прочим, на другой день ответа не было. Прождал еще— ни гу-гу. Не знал, что и думать. Видно, продали картинку и уехали. Хотел уже поставить на ней крест. Моя «Потеха» мимо меня проехала. Да только ошибся. Пришлось, действительно, поставить крест, но только по другому случаю. К этому времени дела одолели, подошла страстная неделя, говел я, по- том эти праздники. А на фоминой, в среду, либо в четверг, пришла она пря- мо в контору. Я сразу не узнал. В трауре, лицо завешено. Когда подняла вуаль—понял в чем дело. Скончался накануне. Было в газетах, да я проглядел. — Вот, говорю, молодые, талантливые люди помирают, а такие, как мы, могильщики, живем. Хотел спросить про картину, да неловко. Сама молчит. Вуаль опять опу- стила, чтобы не видно было слез. Я пригласил в свой кабинет. Стакан воды предложил. — Я к вам, говорит, по делу. Вы хотели купить картину моего мужа. Возьмите ее, если не отдумали, а сами устройте все по вашей специально- сти. Чтоб было прилично и мне ничего не знать. Я уже справлялась в одном похоронном бюро и там сказали, что если сделать по моему желанию, вме- сте с могилой, будет стоить около тысячи рублей. Тогда я вспомнила вас. Бы просили мужа об уступке, теперь я вас прошу устроить все подешевле. Денег у меня нет, говорю вам откровенно, а продавать сейчас картину я не в состоянии. Чуть было не сказал: «С большим удовольствием». Но будто,в уме под- считал и согласился. Выручил! — У нас. мол, по первому разряду стоит тысяча рублей, но из уважения к памяти вашего супруга я теперь торговаться не буду. Не позволю себе такой низости. Одним словом, устрою ровно на ту сумму, за которую про-