Сибирские огни, 1924, № 4

Королева Безле привстала на санях и звонко: —- Товарищ старший!.. А, товарищ комиссар!.. По саням, по кошевкам перекликнули. Дошло до старшего. Пришел: — Какая надобность?.. Вдова Валентина Яковлевна сказала. Старший подумал, голову даже' криво поднял. Подумал и сказал: — Упокойника разискивать? Видал ты! На этот смысл распоряжения у меня никакого не имеетца... Об'явишься в городе... Там тебе всякую справку дадут!.. Был упорен старший, непреклонен. Так вдова ничего и не добилась. Только, когда после раздыха трогался обоз в дальний путь—старушонка ка- кая-то, вместе с бабами вертевшаяся возле саней, вместе с бабами над жен- щинами галившаяся, поглядела, присмотрелась к вдове и, по'забыв о насмеш- ках, о злобе, вдруг участливо спросила: — Это у тебя, сударка, муж-то в гробу покоился? У тебя? И не получая ответа, но не смущаясь этим, она свое: — У тебя, значит... Я к тому: утресь офицеров тут провозили, поло- ненных. Ну, значит, ребята военные-то сказывали, что вытряхнули твоего мужа-то упокойника из фобу. «В вашей,—говорят ребята-то эти,— в вашей Максимовщине полковника вытряхнули, а вместо его—деньги...». Бабы кругом молчали. Слушали старуху, хоть и знали все это сами. Все- слышали утром. Бабы слушали и глядели на вдову, на старуху. — Афомадные деньги, сказывали!.. Да! А упокойника-то твоего, женчьиш, офицеры-то на кладбищу нашу сволокли, да еле-еле снежком при- крыли, присыпали... Так он там и лежал бы. Да мужики тогды-же запримети- ли тело неизвестное, неладно, ведь, собаки фызть начали упокойника... Не- хорошо. Ну, зарыли глыбше... Глыбше. А теперь и оказалось, что твой это... Сказываю, зарыли... Ты будь без сумленья!.. Теперь не растащут!.. — Нет, теперь не тронут!—подхватили бабы. Вдова Валентина Яковлевна вцепилась в отвод саней, крепится: ах, не расплакаться бы! Старший подумал, поглядел: — Ну, нечего рассусоливать! Трогайте, ребята! Ладно!.. Вдова рванулась к нему: — Позвольте!.. Товарищ! Позвольте мне сходить на могилу!.. Старший (шагнул он, было, уже к своим саням) остановился, быстро обернулся к вдове и резанул: — Нельзя!—Нет такого приказанъя!.. — Позвольте!—зазвенел тоскою женский голос.—Что же тут такого?.. Ведь я не убегу... Ведь муж мой там... И еще раз отрубил: — Нельзя! Нет, говорю, распоряженья на это... Но вдруг вспыхнул, от- чего-то рассердился, повысил голос: — А потом еще вот што... Подумать об этом надо: кто там на кладби- ще?—враг наш!.. Его зря добрые люди от зверя прикрыли... от собак. Ему-бы и впрямь следовало костей не собрать!.. Враг он! Прпрппуи!? т PLIIP rum .UC»P м пп пирм иягтмпга РНРРПМ _