Сибирские огни, 1924, № 4

Дальше следуют: «Детская Мысль», «Первые Шаги», «Загоревшаяся Искра»,«СолнечныйЛуч»,«Шк'^иНый Луч» по 2—3 книжки каждого журнала. Какие цели ставили авторы, приступая к ведению коллективных дневников или изданию журналов? «Наш дневник будет служить для записей: когда и что пройдено, как прошел день в школе, что хорошо и что худо». «В этот журнал мы будем записывать свои детские познания и по- стараемся развить наши умы». «Писать в журнал можно обо всем, начиная с художественного изо- бражения жизни и кончая мелочами школьного быта. Он дает нам ра- боту, в которой мы можем использовать свои способности, подготовиться к общественной деятельности, чтобы быть не только членами общества, но и полезными его деятелями». Приблизительно в таком духе выдержаны все предисловия издателей к журналам и дневникам. Отбросив всякий педагогический подход ко всему этому материалу и став исключительно на точку зрения публициста, знакомящегося с но- вым явлением, попробуем ответить себе на вопросы, которые мы вправе задать себе, проходя мимо двухэтажных белых зданий с башенками, на фасаде которых сохранились еще старые надписи: «Училище». 111. Самое ужасное обвинение, которое пред'являлось всеми белогвардей- скими борзописцами и буржуазной печатью всех стран к советской вла- сти и коммунистической партии, заключалось в том, что большевики раз- рушили школу и растлевают духовно молодое поколение, лишая его всех нравственных опор. Жизнь достаточно опровергнула все эти наветы. То, что надо было отнести за счет интервенции и блокады и последовавшей за ними разру- хи, теперь во многом изжито. Тысячи учителей, приявших безраздельно Октябрь, не покладая рук воспитывают и обучают молодое поколение в духе советской власти и коммунизма, в твердом убеждении, что этим дают своим ученикам такую «нравственную опору», которую не подто- чить никакой буржуазной агитацией. Но были в этих клеветнических выпадах и такие пункты, которые могли смутить многих партийцев. Одним из таких пунктов являлся страх—какое поколение выростет под влиянием ужасов гражданской войны, разрухи и голода, не нарушится ли в нем нормальное коллектив- ное чувство с тем, чтобы замениться эгоистическим страхом перед жизнью и людьми. Ведь все эти тысячи школьников, которые сейчас на- полняют наши школы, почти все видели гражданскую войну, переживали страхи родителей, сами не раз заражались этим страхом. Можно также было бояться, что молодое поколение огрубело, ну хотя бы в том духе, в каком это изображено у одного белогвардейского писателя: «Моему племяннику, оставшемуся в Москве,—12 лет. Московский племянник вторую зиму ходит на Трубную и меняет гардины и дверные ручки, водопроводные краны и элемента от звонка на муку, хлеб, са- хар и сало. Мужики предпочитают штаны, но лишних штанов нет ни у него, ни у его отца. Несмотря на э то отсутствие товара, твердость ха- рактера и разнообразие конструкции матерной брани выдвинули москов- ского племянника в первую шеренгу трубных коммерсантов...