Сибирские огни, 1924, № 3

Но разве можно надолго задумываться, когда этакая пора сто- ит: июль обжигает сухую землю, над широкой холодной рекой зы- блется марево неуловимое; в истоме тихие такие, увитые синью да- лей, разлеглись за рекою горы; а за горами— белобандиты, борьба, ружья, выстрелы, опасность! Засунуты в угол куда-то книги (под самым низом азбука эта са мая); снова околачивается Петька целыми днями в клубе своем; сно- ва наскоками влетает домой и шумно командует: — Реквизну!.. Контр-революция!... Чека!... Но что-то вплелось все-таки ноЕое в это оживление. Не напрас- но Петька за старое принялся. Хитрит парнишка. Вертится в клубе, шныряет возле больших, промеж партийными увивается. Что-то заме- чает, что-то вынюхивает, к чему-то готовится. Однажды дома несколько часов возился в кухне над старым зар- жавленным кинжалом. Достал где-то заваль эту и давай ее начищать толченым кирпичем, вострить на припечке да пробовать на ногте— берет-ли. Потом стал, крадучись от Юлии Петровны, сухари себе за- чем-то сушить. Выходили у него эти сухари совсем никудышные: твер- дые, замызганные, пропыленные золою, но Петька был доволен. ft Юлия Петровна ничего не замечала. ft книжки в углу покры- вались пылью и желтели. VI. В холщевом мешке из-под муки туго завязаны сухари, кусок черного кирпичного чаю, пакетик сахару, четыре кренделя, две лукови- цы. Мешок прилажен тоненькими веревочками за плечи. В карманах шуршат кедровые орехи и на ременном поясе болтается в истрепанных ножнах кинжал, ft за пазухой еще четыре кренделя. Вот Петька и в походе. Утром выбрался из дому, долго брел по пыльным еще пустын- ным улицам. Вышел за заставу, за реку, на широкую дорогу, по ко- торой только-чго десятки ног притоптали желтоватую слежавшуюся пыль. Котомка подталкивала в спину, вязочки резали ключицы и грудь, ноги туго взрыхляли дорогу. Но где-же Петьке заметить все это? Ши- рокой дорогой идет он, на верную дорогу выводят ноги, ноги, кото- рым жарко и неудобно в истоптанных, со сбитыми каблуками сапогах. Торопится Петька. Старается догнать уходящий впереди отряд, ft солнце кусает. Жаркое, выкатилось оно из за гор и давит Петьку своими неуемными ласками. Идет Петька, торопится и на ходу грызет крендель, ft во рту сох- нет: пить хочется. Все обмозговал Петька, а про воду-то и забыл. Изгрыз один крендель, передохнул от еды. Потом, когда уж сит- цевая рубаха прилипла к телу, вяло погрыз другой—и незаметно с'ел его.' И уж когда принялся за третий (не может Петька без того, чтоб не пожевать!), впереди на взгорье, на повороте трактовом за- дымило—запылило: догнал все-таки Петька кого нужно было. Заколо- тилось в груди, жарче стало, будто два солнца выкатились над голо- вой; зазвенел: — Товарищи!.. Задние остановились, подождали. Оглядели Петьку. 6* Сибирские Огни № 3. 81