Сибирские огни, 1924, № 3

го радостно екнуло и он стал этим комсомолом наводить на мать на- стоящий неописуемый ужас. Стал шляться целыми днями, а частенько и до глубокой ночи, а как мать слезливо спросит: где был?, — всегда один независимый, все об'ясняющий ответ: — В союзе... На собраньи. Я потом начал стращать Юлию Петровну оружием. — Вот, мамаша, нам скоро в союзе браунинги выдадут. Здоро- вые такие и сто пуль!.. Или: — Мне, наверное, винтовку дадут, гак вы, мамаша, ее не тро- гайте. Винтовка такая... не дай бог, выстрелит, а мне за выстрел ваш отвечать придется... Юлия Петровна охала, ахала, ругалась, плакала, но Петька ору- жия хотя и не приносил, но в большом страхе мать свою держал. И напрасно по воскресным днем, когда к Юлии Петровне приходили землячки беженки, выискивала она совместно с ними способы обуз- дать сына,—никаких способов не находилось. — И что делается, и что делается!..—ужасались землячки, рас- красневшись от чаю и длительных разговоров. — И впрямь анти- христ идет!. — Да, верно!.. — Куда тут, хуже: детей против родителей наставлять. Против бога подымают!.. — Куда идем, куда идем!? — О-хо-хо, господи!.. И если случалось в это время Петьке вихрем влететь домой, бабье царство, как он презрительно в глаза и за глаза называл ком- панию Юлии Петровны, встречало его сдержанным, но красноречи- вым молчанием. — Я, контр-революция—задирал Петька гостей.—Собрание неза- конное. Вот я чеке зявление подам!.. — Вы бы, Петечка, мамашу-то пожалели, ведь мается она, тру • дится—все на вас, все на вас, а вы вот нисколько уважения ей не делаете!.. — Уж какое уважение!. — вспыхнула Юлия Петровна, готовясь плакать.—Изверг ты, изверг!.. Почему не поздороваешься?. Почему в шапке в горницу лезешь?.. Петька!.. — Ях! нехорошо, нехорошо, Петечка!— пели слащавые, ехидные голоса. Я Петька оглядывал стол, разбирал, расценивал на нем убогое угощение, отбирая себе в карманы, что понравится, а частью отпра- вляя прямо в рот, и весело заявлял: — Ну вот, это я реквизну... Да вот еще это... Вечером чай пить будем в союзе... III. Ну и страна—Сибирь! Прямо роскошь!.. Во-первых, зимой мо- розище такой, что никакая железная печка не спасет; во-вторых —, торг хороший, манчжурка прозывается—названье-то какое смачное; в- третьих,—молоко мороженое в таких кругах звонких и вкусных; в чет- вертых,—лес густой, тайга (правда, Петька лесу-то еще не выдывал, разве из окна теплушки, когда беженцем шел в Сибирь эту самую), в-пятых... Но самое лучшее, самое главное здесь — это белобандиты; Собственно говоря, не сами белобандиты хороши, а вот то самое, что