Сибирские огни, 1924, № 3

Наумов вспыхнул. — Мне кажется, что уж, во всяком случае, не левым эсерам нас в этом упрекать. Тряпицын встал. — Ну, кончены разговоры. Хорошо. Лапта пришел. Лапта, тяжело перевалив через порог, пропустил впереди себя клок сизого морозу. — Выходил на Ямур. Не видать никого. Тряпицын хлопнул ладонью по столу. — Ясно, время прошло. Лапта, твоей команде выполнить... Всех сразу!.. Понял?! Лапта грузно повернулся к двери и не торопясь ответил: — Есть такое дело... XI Г. Два раза замороженное до слепоты солнце скатывалось в пале- вые закаты, рубиновой водой смывая оснеженные сопки. И когда на третий раз стало заходить оно, с Сахалина, с „низовых" деревень пошли люди и обозы, через пролив, сквозь пронзительные разбой- ные ветры, вверх по реке, к городу, на подмогу к „верховым" и Тря- пицы ну. Пришло их тысяча. Живыми человеческими грудами был обложен городи крепость. Днем и ночью скрипучую санную песню пели трактовые снега. Из деревень подвозили сено и корм лошадям, а людям харчи. В ближайших от города деревнях наспех организованные мастерские чинили оружие, налаживали охотничьи ружья, старые берданки, отливали ручным старательным способом свинцовые пули. Я в крепости, ночью, в разреженные морозные выси трещал искровый телеграф и нудливо ныла шифровками, как обездоленный пес, всеми своими 30 килоуаттами мощная радиостанция: „ В Токио, во Владивосток, в Хабаровск, Штабу войск сибир- ской экспедиционной армии... окружены... Необходима помощь... при- шлите инструкции..." И, в ответ долетали отрывки деклараций генерала Ямото: • „...целью пребывания японских... охрана безопасности японских гра- ждан..." Я Васька говорил Лутузе, с которым за последнее время сдру- жился. — Сегодня пришло много варкинских гиляк. Скоро чомские придут. Моя надо домой ходи. Мамка смотри. Мука совсем нет, юкалы нет. Собаки пропадай есть. Надо домой ходи. Лутуза сочувственно вздохнул: — Моя бабушка Чифу живи, далеко... Ожидай мало-мало... воюй надо... Город ходи... Тогда домой мозына... Твоя парти- зана, моя партизана... Твоя домой ходи, моя оставайся — пухо есь... Днем, совсем неожиданно, Васька встретил соседа-гиляка из Чомы. Васька долго и радостно хлопал рукавицей по спине добродушно и просто улыбающегося соседа, и смотрел под меховой козырь шапки в глаза, похожие на две короткие черные и блестящие ниточки... И когда ниточки набухли и стали опять узкими человечьими глазами... Васька сказал: — Рассказывай. Сосед ответил: