Сибирские огни, 1924, № 3

Думы". Одним словом, она была очень длинной и очень революцион- ной, и т. Присягин, когда узнал, был весьма удовлетворен: она вполне компенсировала его за вчерашнее поражение. Принята она была весьма дружным большинством. Мои успехи в 24 полку вскружили голову т. т. Казакову, Малю- кову и др. У совета солд, и раб. депутатов совершенно не ладились отношения с советом крестьянских депутатов. Много раз они пытались договариваться о совместной работе, об об'единении советов—ничего не вышло. Руководили крестьянским советом эсеры во главе с Ша- пошниковым, а они соглашались на об'единение только при условии строгой пропорциональности выборов. Казаков и др. пошли на уступ- ки: они соглашались на паритет. Все равно, эсеры были неумолимы. Мне поручено было сделать новую попытку сговориться с крестьян- ским советом. При чем принималось во внимание то, что я являюсь членом Ц. И. К. и его представителем. В совете крестьянских депутатов я еще не был. Когда туда при- шел меня поразила царящая в нем толчея. Было много народу; все куда-то лезли, кричали. Спросил, не совещанье ли какое. Нет. Оказывается, всегда так. „Значит, организация —живая, не надуман- ная"—подумалось мне. Председателем крестьянского совета был А. И. Шапошников, старый эсер, в прошлом—учитель. Он оказался человеком весьма до- ступным, но угрюмым. Когда я отрекомендовался, он сначала осмо- трел меня снизу вверх, а потом процедил: — А! Значит, мы для вас получили сегодня телеграмму. Очень приятно—и он, покопавшись на столе, передал мне клочек бумаги, внимательно всматриваясь, какое впечатление он на меня произве- дет. На желтоЕато сероватом телеграфном бланке небрежной рукой было написано, что „исп. комит. мне предлагает воздержаться от по- литических выступлений его имени и рекомендует возможно короткий срок выехать Петроград". Телеграмма была адресована мне, с ко- пией губернскому крестьянскому совету, подписал ее заместитель пред- седателя В. Ц. И. К. В. Я, Гуревич. Она была срочной. „Кто-же это мне удружил? Омские или томские?*—пронеслось у меня в голове. — А я думал было, что это какое-то недоразумение. Даже хотел посылать на телеграф справляться. К нам сюда из центра загляды- вают очень редко. Ну, расскажите, как там у вас? Все, небось, поли- тика? Ох, мне эта политика! Делом настоящим не дают заниматься. Вы что-же к нам надолго пожаловали? нарушил тишину Шапошни ков. — Да, я собирался сегодня уезжать в Камень. Пришел только вот с вами познакомиться. Кое-что рассказать вам, а кое-что узнать от вас. — Что-же вы так скоро? Погостили бы у нас. На днях совет со- зывает совещание, может быть, доклад бы на нем сделали. Что там в центре-то у вас творится, рассказали-бы нам. — А вы потом донесете на меня своему начальству, что я тут со- вращаю вас с пути истинного. — Ну, это пустяки. Мы люди тоже немножко грамотные. — Все с пустяков начинается. А в результате—вот такая теле- грамма. Мы разговорились. К эпизоду с телеграммой Шапошников от- несся весьма добродушно. Я даже вспомнил о лежащей на мне ди- пломатической миссии. Но он оказался человеком упрямым.