Сибирские огни, 1924, № 3

ся весьма красноречивым оратором и нарисовал не менее жуткие картины сепаратного мира. По его мнению выходило, что самое страш- ное время наступит именно тогда, когда революция начнет разговаривать с немцами и порвет с союзниками. После него выступил с длиннейшей речью меньшевик Герман-Каменский. Он начал с определения миро- вого хозяйства, которое де имеет свои собственные законы, нару- шать которые наша революция не в силах, а поэтому, значит, не сле- дует прекращать войну и изолировать себя от союзников. Говорил еще лидер местных кадет, прис. пов. Шиша. Из его слов можно бы- ло понять, что я чуть-ли не агент Вильгельма. Шиша всецело под- держивал Михайлова и Каменского, и будущее революции „поручал мудрому правительству всех живых сил страны и его опоре—русско- му народу". Среди „народа" Шиша не последнее место отводил де- мократическому офицерству, которое; только, к его сожалению, ино- гда сбивается с правильного пути, не известно во имя чего и для че- го... Потом выступали большевики Клеппер и Серебренников. Прения затянулись надолго... После заключительного слова мне аплодировали значительно слабее. Резолюция, составленная Горбанем и им же предложенная, была большинством отвергнута. Но точно также были отвергнуты резолюции эсеров, меньшевиков и кадет, а на об'единенной резолю- ции никак не могли договориться. Публика начинала заметно уставать. Наконец, кто-то внес предло- жение передать составление резолюции председателю совместно с докладчиком, предложение было принято единогласно. Но это, соб- ственно говоря, означало: никакой резолюции. Так оно и получилось. Перед моим от'ездом т. Клеппер предложил мне сделать доклад на общем собрании солдат и офицеров местного запасного полка. Но мне надо было ехать в Томск. Договорились, что на обратном пути в Барнаул, если будет возможно, я задержусь на несколько часов в Новониколаевске и сделаю доклад. III. И. Н. Смирнова в Томске не оказалось: он уехал в Россию. Я узнал об этом от секретаря комитета с.-д. Александра Сергеевича Шишкова. Н. Н. Яковлев был здесь и фактически руководил местной большевистской организацией. С.-д. имели об'единенную организа- цию, но с весьма заметным креном в сторону большевиков, которые имели большое влияние в солдатских и рабочих организациях. Но несмотря на то, что с. д. комитет имел определенное большевистское направление, в самом комитете жизни не было и весь его техниче- ский аппарат состоял из одного Шишкова и, до некоторой степени, т. В. Вегмана, который руководил газетой „Знамя Революции". Вся почти энергия руководителей с.-д. организации направлена была на непосредственное участие в работах профессиональных и советских организациях*). *) Прежде всего отметим, что в это время Вегман не только руководил га- зетой „Знамя Революции", но и был председателем губернского комитета партии. Далее отметим, что в этом абзаце автор выражается крайне неточно, дабы не сказать, что он местами сам себе противоречит. Утверждая, будто „в самом коми- тете жизни не было", автор двумя строчками выше, с одной стороны, указывает, что об'единенная организация была „с весьма заметным креном в сторону боль- шевиков", а с другой стороны, признает, что большевики „имели б о л ьшое влия- ние в солдатских и рабочих организациях". Мудрено, чтобы в то время, да еще в Томске, мог пользоваться „большим влиянием" комитет, раз в нем не было жизни.