Сибирские огни, 1924, № 3

Троцкого, Дзевалтовского и даже М. Горького. Но интерес этот был так сказать, относительный, внешний. Не чувствовалось за ним силь- ной боли, огорчения или злобы: поговорили, поссорились, вынеслй резолюцию „при воздержавшихся и против" и затем пошли вместе чай пить с бутербродами. В местном комитете РСДРП, который в то время официально об'е- динял и большевико?, и меньшевиков, и плехановцев, меня, с места в карьер, спросили: кто я, к какой с-д фракции я примыкаю. После начали интересоваться деталями 2—3 июля, но всех комитетчиков я так и не удовлетворил своей информацией; одному казалось, что она слишком .левая", другому—слишком „правая"; расстались, впрочем, мы весьма дружески. Областной Совет крестьянских депутатов меня встретил привет- ливо и сразу же предложил сделать доклад на его расширенном пле- нуме о „текущем политическом моменте". Здесь же я встретил одно- го товарища, который имел близкое отношение к солдатской секции омского совета. Он сообщил мне, что сегодня вечером в гарнизон- ном собрании состоится заседание ротных и полковых комитетов и уговорил меня сделать там доклад о ленинградских событиях. Совет крестьянских депутатов обещал предупредить меня о времени и ме- сте моего доклада и у них. Из информации Совета крест, депутатов выяснилось, что у него не особенно хорошие отношения с областным комиссаром, эсером Новоселовым, который, в частности, опротесто- вал решение земства о предоставлении Совету права пользования земскими лошадьми. Несмотря на то, что Совет возглавлялся также и эсерами, отношения Совета с Новоселовым не ладились. Я отправился в управление областного комиссара. Новоселова видеть не удалось. Меня принял заместитель. Поговорили вообще и, между прочим, о лошадях. Оказалось, что областной комиссариат, главным образом, только потому против предоставления лошадей Со- вету крестьянских депутатов, что т^гда пришлось бы давать их и Со- вету рабоч. солдатских депутатов. А это ни в коей мере не совпада- ло с интересами правительства, т. к., по мнению зама, в этом Сове- те, особенно в его солдатской части, слишком м-,ого большевиков. .Крестьянскому совету мы вполне сочувствуем, он поддерживает все распоряжения правительства, но"... и т. д. „Впрочем, мы не возра- жаем, когда земская управа снабжает совет открытыми листами, так сказать... домашним способом". Вечером я делал доклад. Впрочем, мне потом говорили, что это был не доклад, а „езда карьером на своих и солдатских нервах". Пос- ле политической информации вообще и сообщения о событиях 2—3 июля в частности, я призывал собрание требовать от правительства немедленного мира и предлагал теперь же распустить весь омский гарнизон на полевые работы. Доклад вызвал горячие прения. Против моих предложений вы- ступили даже представители комитета РСДРП, хотя один из них на- зывал себя большевиком. Солдаты, однако, в подавляющем большинстве были на моей стороне, и моя резолюция, несколько смягченная, была принята почти единогласно. Перед уходом из гарнизонного собрания ко мне подошел каза- чий офицер, под'есаул Полюдов, которого я знал, как интернациона- листа—теперь он коммунист—и, приятельски хлопая по плечу, сказал: „Ну, знаете... Вы куда левее самых левых наших большевиков... Подумайте, ведь, вы проповедываете анархию"...