Сибирские огни, 1924, № 1

Но видал я, как стены дрожали. Услыхавши клятвенный клич. И, я знаю, в Колонном зале Эту клятву слыхал Ильич. Ну, так работу скорь, Крепче клинок меча! Мы на железо—скорбь. Мы на борьбу—печаль. Шире разлет плеча: — Нет Ильича! (И. Уткин). Нет, не один сжигал оратор Насторожившуюся высь, Как лозунг бросился кпыпатый: , 3а Ильичем иная жизнь"! (М. Скуратов-Вельский.) Над моим столам, заваленным газетами, Выше Всех и рядом с кузнецом,— . Управляющий Р ссийскими Советами Наклонил задумчиво лицо. Слушай, как по миру расплеска- лась песня. Комсомол поет ее и ширит мощь плеча. Верю, знаю—Ленин вновь воскреснет В коллективном отраженьи Ильича. (В. Томский). Из других тем хочется отметить не- . сколько строф из стихотворения о „Восточ- ном Ленине" М. Скуратова-Вельского. ...У него голова большая, Как и сам он такой большой, Против разных эмиров знает Заклинания он хорошо. И за ним, шагая бесстрашно, Обугленный зноем Восток Кумачевою шалью замашет, Подняв на дыбы песок. И недаром плывут сказанья На Востоке об Ильиче, Скоро, скоро алое знамя Вопьется стрелой в мечеть. Стихи говорят сами за сгбя. Они свежи и гулки, как комсомольское сердце. Сбор- ник „илховцев" был бы украшением ка- талога любого нашего издательства и за- служивает самого внимательного отноше- ния. Сибирские книготорговые организа- ции должны помочь его распространению, тем более, что „весь сбор от продажи •сборни а поступает в фонд памятника Ильичу". В. Итни. А. Докучаев. „ И з л у ч и н ы". М. Дудо- ров. „Из п о л е й " . И. Трошин. „3 а с в о - б о д у." В. Юренев. „ М е д у н и ц а". Е Ша- ров. . Б л и к и". Стихи. Издания „Тверского ,лит.-худож. О-ва имени И. С. Никитина". Тираж всех книжиц ('/2 печатного ли- ста) 500 экз. .Выписавшие не менее 10 экз. за пересылку не платят"... а цена нигде не указана. Да и не стоит .. Счастливчики эти тверские поэты! В любом городе, в любой газетке, их стихи валялись бы в редакционной корзине, а в Твери печа- тают. И каждый из них может сказать. .Я—поэт, у меня книга!". Бесчисленным неудачникам С. С. С. Р. мы от души сове- туем перекочевать в Тверь. Это их Иеру- салим. Четыре из указанных книжиц полны .крестьянскими" настроениями. Никаких, впрочем, своих настроений у авторов нет. Есть скверные подражания. У наиболее заметного, Дудорова, читаем: „В городские влюбился я иьюги" и через три строчки: „Я крестился напевом в купели захолуст- ной любимой тиши'. Что-же лю г ит поэт,— вьюги или тишь? У Докучаева— бездна звезд", „певучая свирель", „дымка грез", „мой храм—лазурный свод небес" и т. д.. У Юренева —...„Вечная любовь", „Мрач- ные заветы". Лев Толстой говорил: „Когда я раскрываю книгу и читаю: «Было ран- нее утро», я больше не могу, мне хочется спать". Эти слова всем начинающим надо написать над столом и чита'ь каждый раз, когда накатывает дух вдохновения. На шаблоне никуда не доедешь, разве только в „Ригу". Неужели в Твери некому сказать слово предупреждения? Надо учить и учиться беспощадно вытравлять в себе рвотные отложения прошлого. У Н. Трошина, поэта-пролетария, есть две превосходных строчки: . .„Мир отживший, нам ненужный, В архив по описи сдадим*. Канцелярские слова здесь неожиданно метки и образны. Именно, „по описи", отбирая ценное, будем мы сдавать в архив отживший мир. Так же, по описи, надо оценивать, отбирать свои ритмы, рифмы, эпитеты. „Капитализм не был-бы капитализмом, если-бы не угнетал". В об- ласти искусства пролетариат слишком долго питался (и теперь еще питается) гнилыми отбросами. Хрипящий граммо- фон в пивной, шарманка с романсиком, в лучшем случае—солдатские песни и на- родный учитель с кантемировским вку- сом.. . вот какие мотивы звучат в душе начинающего поэта-бедняка. Поэтому, часто, ненавидя „отживший мир", поэт-про- летарий является его глашатаем и рабом. „Спите, орлы боевые". „Вот вспыхнуло утро"... так начинает Н. Трошин свои сгихи. Еще хуже, когда он пытается выразить революционный пафос. „Знамена красные, .свободные знамена, Не вы-ли юношей младых расцвет"... Все это наносное, чуждое победившему классу, поганящее его. От этого надо