Сибирские огни, 1924, № 1

— Да, да... Виноват, я не сообразил. Может быть... воды принести? — Что вы со мной, как у нас в гостиной. Воды мне не надо. Зачем вы меня сюда притащили? Лебедев сел на подоконник. Беспокойно потер пальцами лоб. Потом поднял на Елену большие зеленые глаза. Ее поразила тоскли- вая их усталость. — Что это, какой он... замученный. Вслух уже мягче спросила: — Зачем вам понадобилось арестовать меня? Лебедев передернул плечами: —Да, нет, вы совсем не арестованы. Вас вызвали только на допрос.. Скажите, Литовцев в пределах нашего уезда? До жути большие и печальные сделались синие глаза. С убе- дительной страстью большой человеческой муки Елена сказала: — Если-б я знала что нибудь о нем, я-бы вам не сказала. О, это-бы я сумела скрыть!... Но горе мое, страшная беда моя: я ни- чего о нем не знаю. Слушайте, Лебедев, Леонид Павлович, скажите... скажите мне, я клянусь... клянусь вам лично простись всякий ответ.. Только за правду простить... Скажите... ска... Вы убили его? Скажите. Я ответ за правду прощу. Лебедев встал и порывисто Отбросил в сторону подвернувшийся табурет, Елена не двинулась с места. Точно застыла, только глазами пытала. — Да нет! Нет! Даю вам честное слово, нет! Мы даже не иска- ли его. Его арестовал Катошихин... То-есть Бурчанский по распоря- жению .. Это неважно! Важно, чтоб он нам сейчас не вздумал вре- дить. В настоящий момент. Если Вы знаете, где он..': — Не знаю. — Слушайте, я вам всегда верил. Верю и сейчас. Хотя... Но верю. Я знаю, это моя интеллигентская дряблость. Не только Като- шихин, но и Степан с вами никогда-бы не стал так разговаривать, а я... Иначе не могу. Степа" согласился мне поручить допрос, хоть и знал, я уЕерен, знал, что я не сумею. Но это потому, что он... Я в*м, только вам говорю. В конце, концов это только моя догадка! Степан не боится Литовцева. Он знает, что он, как я в этом лагере, Литовцев в том... обурееэем сомненьями и притом он любит Литовцева. Ведь он не Катошихин, у него тоже немножко раздвоения... Я-а!... Я все не о том! Одним словом, этот допрос... просто для успокоения Катошихина И все-же для меня огромное облегчение, что вы ничего про Литовцева не знаете. Это с вас... с вгс всякую от- ветственность снимает. Елена плотно прикрыла веками глаза. Медленно растягива я слова сказала: ' — Я мне-бы легче было принять ответственность за него, чем- находиться вдали от него и в полном неведении. Не раскрыла глаз. Сникла, с'ежилась на деревянном табурете, тоненькая, в поношеном домашнем капотике, с косой... Такой не видал ее раньше. Казалась выше, сильней и грубей. Я сейчас... такая хрупкая, беззащитная .. С ужасом почувствовал, что властно захваты- вает грубое примитивное желанье. Не мог далеко от нее отойти! - - Коснуться бы, погладить, сти-и-снуть... Мерзость, какая мерзость.