Сибирские огни, 1924, № 1

покинуть номер и обратиться с протестом к их главнокомандующему, ген. Оой. Флаг был немедленно снят. В городе продолжалось безвластие. Сторонники Семенова сде- лали было попытку к установлению власти атамана. Ген. Немысскому, бывшему в это время в тюрьме, предлагали пост генерал-губернатора. Были и другие попытки в этом роде, не имевшие успеха. Оставшись на свободе, я и Цетлин вели почти целый день 5 ап- реля горячую борьбу с японской военной миссией, доказывая, что никакого безвластия нет, что все остается на своих местах, что все попытки к захвату власти, с чьей бы то ни было стороны, будут пре- ступной авантюрой, и ответственность за последствия падет исключи- тельно на них—японцев, создавших этот хаос своим выступлением. В конечном результате удалось добиться заверения, что япон- ское командование не допустит никакого посягновения на власть. Сго- ворчивости этой, до известной степени, помогло то обостренное отно- шение к японцам, какое было выявлено в эти дни со стороны чехов и американцев, потребовавших образования международной комиссии для расследования произведенных зверств. В саду, при здании губер- натора, были вырыты трупы погибших в эту роковую ночь. Действительно, к 7 час. вечера 5 апреля работа Правительства Обл. Земской Управы восстановилась. Все члены, в том числе и за- держанные японцами, возвратились к своим делам. Несомненно, что в эти два дня, одновременно с японцами, рабо- тали и представители крайней реакции и группировки, ориентирующиеся на атамана Семенова. Т. об., на этот раз благоразумие одержало победу. Отказ от во- оруженного столкновения выбил козыри из рук японцев и свел на нет попытку реакции захватить власть. 7-го апреля я получил предложенке председателя Правительства занять пост командующего сухопутными и морскими вооруженными силами. Я обусловил свое согласие единодушным одобрением моей кандидатуры всеми политическими группировками, до коммунистов включительно. Это было дано. Положение командующего с разоруженными войсками и флотом было очень тяжко. По поручению Земского Правительства и почину японского ко- мандования была образована особая согласительная комиссия, под пред едательством: с русской стороны—Цетлина, со стороны японцев— ген. Такаянаги. Результаты ее работ были приняты сторонами в особом „Р.-япон- ском соглашении"*), подписанном 29 апреля мной и японским глав- нокомандующим, ген. Оой. Это соглашение—„Дальневосточный Брест", как остроумничали тогда во Владивостоке, касалось вопросов о во- оруженной силе, милиции, оружии, касалось захваченных японцами зданий и складов и устанавливало особую зону на 30 в. по обе сто- роны от линии Уссурийской ж. дор., куда не могли входить русские вооруженные силы. Соглашение это не предусматривало вопроса о флоте, так как после отмеченного выше случая с флагом на „Манч- журе" мною был заявлен весьма резкий письменный протест на имя *) Русско-японское соглашение 29 апреля 1920 г. является единственным ак- том, имевшим одинаково обязательную силу для обоих сторон за все время интер- венции на Дальн. Востоке. 12. Сцб. Огни Jfi