Сибирские огни, 1924, № 1

„Зачем вы к нему ходили?" „Собрать сведения по метеорологической станции". „А о чем говорили на пароходе?" Я запротестовал против такого допроса, который на этом и за- кончился. Но к Якову Михайловичу не пошел, т. к. не желал, чтобы за ним было установлено более тщательное наблюдение. На обратном пути я с парохода прямо направился к Свердлову. Застал его за чисто хозяйственной работой: он чистил перед своим домом осетров и солил их на зиму. Внешне он сильно изменился, побледнел, еще сильнее похудел, стал замкнутее. Не успел я сказать ему нескольколько слов, как подошли к нам бывшие в ссылке члены думы, т. н. пораженцы—Муранов, Бадаев, Петровский и еще два (фа- милии их не помню). Нужно сказать, что в то время русские войска отступали по все- му фронту, была отдана Варшава. На мое шутливое замечание, что не шесть месяцев, а уже год истек, а революции нет. Яков Михайлович ответил: „Она уже началась". Спрашивал он о моей работе, о достижениях... Спешно закончив солить рыбу, Яков Михайлович пошел, со мчой до парохода, который должен был скоро уйти. Был он рассеян, о чем то думал... И я не ошибусь, если скажу, что по его отрывочным заме- чаниям я понял, что он за истекший год потерял не одного едино- мышленника. и, кроме того, он, повидимому, был физически надлом- лен проиедшей зимой. С грустью я расстался с ним. Писем на этот раз я от него не мог взять, так как должен был сойти с парохода в Нижне Инбацком и оттуда итти лодкой вверх по Енисею и в Енисейск расчитывал попасть только в сентябре. Без слов мы расстались, ибо я, видя, как тяжело отозвалась на нем ссылка, счел жестоким сооб- щить ему, что и на будущий год я намерен был работать в тундрах и мог расчитывать увидеться с ним. И если бы это сказал—я ошибся бы... Наступил 1917 год и при- нес свободу Якову Михайловичу... Я следил за работой Свердлова впоследствии и узнал его по его работе... Слишком пылко отдавался он своему делу, слишком хрупко было тело, вместившее такой мощный цух. Б. Семенов.