Сибирские огни, 1923, № 4

Аверьянов с усмешкой, спокойно крутил длинные усы. Ему ка­ залось, что судьи отлично понимают, почему его ругают крестьяне, и что их показаниям они не придают никакого значения. В жаре, в духоте, в запахе пота, дегтя, махорки и сена шел суд. Судьи пили сырую воду графин за графином (отварную негде было достать). Подсудимые и защитники пили железной кружкой из железного ведра, стоявшего под столом защиты. Зрители—плотная, потная, пахучая масса мяса, разложенного по стульям партера и прикрытого пестрым тряпьем. Зрители сотнями глаз липли к ре­ шетке штыков конвоя, жгли подсудимых жаром дыхания, морозили холодом злых, ненавидящих взглядов. Зрители делились на два лагеря. Одни: — Раскатают голубчиков. Аверьянова расстреляют. Другие: — Судьи коммунисты и Аверьянов коммунист. Ворон ворону глаз не выклюет. VI. Подсудимых в перерывы выводили в бывший буфет. Судьи и об­ винители уходили за кулисы, в уборную актрис. Защитники выходили в фойэ и на двор. Зрителей выводили на улицу. На ночь подсуди­ мых уводили в Местзак (в тюрьму, попросту). И только на третий день утром в напряженной тишине зала, смотря бесцветными глазами на три ряда бледных белых бус—голов подсудимых, председатель предоставил слово общественному обвини­ телю. (Подсудимые сидели тремя тесными рядами, со сцены у второго и третьего рядов были видны только головы, головы, как крупные белые бусы). В нервном безмолвии зала, неожиданно задетая неосторожной рукой, неожиданно щелкнула прицельная рамка винтовки, щелкнула резко, четко, сухо, как курок перед расстрелом за спиной пригово­ ренного. Вздрогнули, побледнели, как один обернулись подсудимые... Вытянулись лица у защитников... Вздрогнул, вставая со стула, Зуев. Зуев начал свою речь срывающимся, неровным голосом: — Товарищи судьи, перед нами на скамье подсудимых не слу­ жащие, сотрудники Заготконторы и государственного акционерного общества „Хлебопродукт", а акционеры единого частного акционер­ ного общества, поставившего себе задачей—расхищение народного достояния. Акции распределялись, в зависимости от высоты занима­ емого служебного положения, в зависимости от близости к замку, к складу, к кладовой... Голос Зуева—высокий, но сильный, звонко зазвенел сталью, се­ ребром, стал модулировать гибко, без единой фальшивой нотки. Зуев стоял, несколько откинув назад корпус, приподняв голову, взяв­ шись левой'рукой за борт черной косоворотки, жестикулируя правой. Маленький сухощавый, но крепкий, жилистыи, в тяжелых смазных сапогах, он устойчиво стоял за столом, резким движением правой руки хватал воздух, как камень налету ловил, держал его секунду в стиснутом, высоко поднятом кулаке и с силой бросил в подсудимых.