Сибирские огни, 1923, № 4

рабкриновские сказали, что должен быть другой процент. Спецы из Рабкрины нашли огромные хищения. Хищений таких не было. Они неправильно учли хлеб и мясо, сделали неправильные скидки на усушку, на вымерзание... Больше, товарищи судьи, пояснить я ни­ чего не могу. Я не виноват. Председатель медленно повернул голову в сторону обвинителей. — Обвинение, у вас имеются вопросы к подсудимому? Шмыгнув тяжелыми сапогами, привстал Кашин. Председатель застып за столом, окаменел. Заседатель Гусев крутил длинные, жест­ кие, бурые усы. Масленников, наклонив седую голову и поправляя левой рукой очки, записывал у себя на бумаге: — Спросить у няво, куды ему потребовалась етта курва Ползу­ хина... Кашин откинул со лба черный, тяжелый клок волос, поправил ворот черной косоворотки. — Вот вы, подсудимый, говорите, что хищений не было, а как же Латчин, Гласс, Гаврюхин, Брагин, Мыльников и другие все созна­ лись, что расхищали. Кто сто пудов, кто триста? А? Кашин был убежден в виновности Аверьянова, в его голосе дро­ жали иронические нотки. Он смотрел на Аверьянова, немного заки­ дывая голову назад, полузакрывая умные, насмешливые, большие черные глаза, колол его черной щетиной коротко подстриженных усов. Аверьянов невозмутимо ответил: — Я не говорил, что хищений не было. Я говорил, что таких, как нашла ревизионная комиссия из Губрабкрина, не было. — Ага. Нос у Кашина тяжелый, массивный, но с острой переносицей. Раздвоенный подбородок выдается вперед. — И вы ни в каких хищениях не участвовали? Аверьянов воздохнул, но глаз не опустил. — Нет, ни в каких. — А чем вы об'ясните свой разговор с Мыльниковым, когда вы его упрекали, что он вас с Латчиным надул, не додал вам керосин? — Это я его брал на пушку, чтобы поймать. — Сколько вы заплатили и чем Ползухиной за доху? — Доху я взял у Латчина на время бесплатно. — Ага. Лицо Кашина кривится насмешливой улыбкой. — Сколько вы подписали фиктивных актов, вернее подложных? — Не знаю. — Как не знаете? Без счета что ли подписывали? — Я когда подписывал не думал, что они подложные. Это все проделки Латчина, он мне подсовывал. Кашин привстает, обертывается к судьям. — Я прошу разрешения задать вопросы подсудимым: Латчину, Гласс, Гаврюхину, Брудовскому, Травкину. — Задавайте. — Подсудимый Латчин! Латчин встал, по-военному вытянулся. — ...Скажите, сколько подложных актов вы подписывали вместе с Аверьяновым, как это вы делали и знал ли об этом Аверьянов?