Сибирские огни, 1923, № 4

Но и на этом Гусев-Оренбургский не остановился. Он, в конце' концов, докатился и до уличной „Зари*, в которой за его подписью появились такие маленькие фельетоны в стихах о Советской России, которые несомненно были перепечатаны бурцевским „Общим Делом" и суворинским „Новым Временем". После всего сказанного, нечего добавлять, что произведения Гусева-Оренбургского из жизни Советской России были нелепыми па­ родиями на нее. Особенно это следует сказать о его пьесе: „ В Красной Москве", которая в белогвардейских кругах имела значительный успех. И это вполне понятно. Герои—белогвардейцы изображены сильными, стойкими борца­ ми за свою идею, наделены всеми достоинствами, которые ценились старой русской интеллигенцией. Единственного же коммуниста, фи- гурирующего в пьесе, автор изобразил таким мягкотелым слюнтяем, что порою казалось, что вот-вот белогвардейка переубедит его и он, чего- доброго, примет, пожалуй, участие в подготовляемом белогвардей­ ском восстании. Это не случилось. Но зато гусевский „коммунист", узнав о заговоре и главных его участниках, три дня не мог решить» как быть и что ему делать, а на четвертый... покончил самоубий­ ством. Пробовал Гусев-Оренбургский заняться здесь и издательской деятельностью, и не без успеха. Правда, из всех задуманных им и широко рекламированных изданий вышла только одна небольшая книжка в I 1/я—2 печатных листа, в которой, кроме старого рассказа Гусева, помещен бездарный рассказ одного из харбинских начинаю­ щих беллетристов. Но зато материально его издательские предприя­ тия имели блестящий успех. Обходя лично местные торгово-промыш- ленные фирмы, банки и учреждения, Гусеву-Оренбургскому удалось вобрать для своих подготовляемых изданий реклам на значительную для современного Харбина сумму. Затем он об'явил предварительную подписку на новое издание полного собрания своих сочинений (в 24 или 30 т. т.) Где и когда выйдет это издание—этот шекотливый вопрос поч­ тенный писатель обходил молчанием в своих проспектах, но зато он подчеркивал, что такая-то часть подписной платы обязательно вно­ сится вперед. И вносили. И много вносили... Что поделаешь с старым русским писателем, два года „голодавшим и холодавшим, в советском раю“ как он писал в своей автобиографической заметке, опубликованной в ©дной из владивостокских белых газет. Много еще можно бы рассказать о художествах и похождениях Г . — Оренбургского в полосе отчуждения. Но будет. В сгредине 1922 г., перебывав во всех харбинских белых газе­ тах, Гусев Оренбургский уехал в Шанхай, где сразу же попал в об‘- ятия местного „Нового Времени", а оттуда вскоре уехал в Берлин. Одновременно с Гусевым-Оренбургским в полосу отчуждения при­ ехал и Скиталец. И, к чести его надо сказать, что он с самого нача­ ла прямо и открыто обнаружил свою белогвардейскую физиономию,, не делая ни малейших попыток спекулировать на расположении к Советской России.