Сибирские огни, 1923, № 4

ные союзы и, по возвращению на родину, несомненно будут полезны­ ми гражданами. Особо следует отметить небольшую группу „сменовеховцев". Ос­ новоположником и лидером этого течения эмигрантской мысли в полосе отчуждения является небезизвестный руководитель Омских к. д. и видный деятель колчаковского правительства, проф. Н. В. Устрялов. „Сменовеховство" Н. В . Устрялова своеобразное, значительно более правое, нежели берлинской группы „Накануне". Общая кон­ цепция проф. Устрялова, полагаем, достаточно известна по его много­ численным статьям в „Новостях Жизни", альманахах „Русская Ж и зн ь ", берлинском „Накануне" и сборнике „Борьба за Россию". Здесь отме­ тим только, что по существу проф. Устрялов остался тем же идеоло­ гом буржуазии и непримиримым врагом коммунизма, что и до смены вех. Его поворот в отношении к Советской власти, примирение и готов­ ность активно сотрудничать с нею вызваны, с одной стороны, очевид­ ностью бесполезности вооруженной борьбы с нею, а с другой—его убеждением, что Советская власть борется за национальное русское деле и своей новой экономической политикой фактически возрождает ка­ питализм, стало быть, и капиталистическую буржуазию, которой еще предстоит сыграть огромную роль в новой России. Современная Советская власть— как-то выразился в одной из своих статей проф. Устрялов—это-та же редиска: оболочка красная, а чем глубже внутрь—все белее и белее.... Впрочем, в полосе отчуждения „сменовеховство", несмотря на то, что здесь оно чуть ли не зародилось, особенного успеха не име­ ет. Движения, в которое были бы втянуты хоть сколько-нибудь зна­ чительные группы эмигрантов, проф. Устрялову создать не удалось. Из других более или менее видных харбинских сменовеховцев следует еще назвать бывшего колчаковского министра продовольствия Зефирова, (который до середины 1921 г. жил и работал в Сибири под чужой фамилией), Бутова, Яшнова, инженера Дикого, и это, ка­ жется, все. Белогвардейцы за работой. Деятельность активных белогвардейских групп в 1921—22 г. была весьма интенсивной и многообразной. Оживление в белогвардейских кругах началось с момента воз­ никновения петропавловско-ишимского восстания. Как только в Хар­ бине получились первые сведения о восстании, сильно, конечно, пре­ увеличенные и приукрашенные, белогвардейский муравейник зашеве­ лился. Оставлены были на время внутренние раздоры, вожди прими­ рились друг с другом, начались секретные заседания и совещания с участием делегатов Приморья, Маньчжурии и Хайлара, вслед за ко­ торыми начались какие-то таинственные перегруппировки и усилен­ ное движение на запад (к границам Монголии и Забайкалья). Однако, одной военной конспиративной работой белогвардейцы не ограничились. Параллельно с нею они вели большую открытую агитационную работу, распространяя при помощи своих „собственных” и „специальных" радиовралей самые нелепые и гнусные сведения о „великих событиях" в Сибири, а спустя некоторое время, по получении известия о кронштадтском восстании—и во всей России.