Сибирские огни, 1923, № 4

«реди наиболее отсталых элементов ее: казаков, зауральских татар фельдфебелей и унтер-офицеров царского времени и наиболее зако­ ренелых монархистов из кадрового офицерства. Как на явление исклю­ чительное и, признаться, не совсем понятное, приходится указать на факт принадлежности к этой группе и части ижевской и воткинской добровольческих дружин. Неприспособленные и запуганные. Не мало пушечного мяса белогвар­ дейские штабы вербовали и среди тех слоев эмиграции, которые искренно хотели бы порвать совершенно с военщиной. Но полнейшая неприспособленность к труду, острая безработица и невозможность конкурировать с дешевым китайским трудом сделали их безвольными рабами генералов. Д последние, пользуясь награбленными деньгами, спекулируя на голоде и нужде, запугивая репрессиями со стороны китайских властей и высылкой в „совдепию", всецело подчинили их своей воле и широко пользовались ими, как слепым орудием при на­ летах на пограничные поселки Приморья и Забайкалья. Такова в беглых чертах та реальная сила, на которую опирались вожди белого движения. Точных цифр о количественном ее составе и процентном отно­ шении к общей массе эмигрантов полосы отчуждения у нас, конечно, нет. Но по мнению сведующих лиц, специально интересовавшихся этим вопросом, к средине 1921 г. активная часть эмиграции едва составляла треть всей ее массы. Остальные же две трети постепенно распыля­ лись среди местного населения и вскоре теряли всякую связь с актив­ ной белогвардейщиной. Разумеется, что и эта, перешедшая на мирное положение часть эмигрантов, также не представляла собою единой по своему положе­ нию и настроениям группы. Большинство из тех эмигрантов, которым удалось сравнительно хорошо устроиться—на железной дороге, в городском управлении, в частных предприятиях и т. д., старалось совершенно отойти от всякой политики. Обыватели по своему происхождению и настроениям, слу­ чайно, быть может, вовлеченные в белое движение и дорого попла­ тившиеся за это, они теперь думали и заботились лишь о своем ма­ териальном благополучии и одинаково, пожалуй, сжились бы с любой властью, лишь бы оставили их в покое. Но таких „счастливчиков", которым удалось сразу устроиться, среди эмигрантов полосы отчуждения было весьма и весьма немного. Подавляющее большинство чуть-ли не с первых недель начало испы­ тывать острую нужду, а спустя некоторое время, когда все было про­ дано и заложено,—они впали в полную нищету, терпя голод и холод и всякие лишения. Брошенные на произвол судьбы, предоставленные самим себе в чуждой и непривычной обстановке, они всю накипевшую в них злобу адресовали обманувшим их генералам, сулившим золо­ тые горы. Многие из них совершенно опустились и очутились на хар­ бинском „дне". Но более сильные удержались, преодолели все испы­ тания, занялись различными ремеслами, мелкой уличной торговлей и даже тяжелым физическим трудом. Эти не только окончательно отош­ ли от белого движения, но в своем большинстве стали ярыми его про­ тивниками. Некоторые из них даже вступили в местные профессиональ- 9. „Сибирские Огни» ^ 4.