Сибирские огни, 1923, № 3

— Извиняться я не буду! Мне больно... — Довольно! Лишить его слова. — Товарищи! И мы, и мы затыкаем рот! — Сами кричим: свобода слова... — Пусть извинится! — Отправьте его в Учредительное собрание! — Мне не дадут говорить? — Нет! — Долой! — Пусть извинится! Литовцев быстро повернулся. Чуть не упал. Но по рядам про­ шел неспешно. Высоко вздернув голову. Вслед ему раздалось шиканье. — К порядку ведения собрания! К порядку... — И это с‘езд культурных людей! — Тише! Ти-ише! — Прошу собрание усесться поспокойней! Слово товарищу Ле­ бедеву. — Ну, этот из Совнаркома! — Прошу успокоиться! — Прекратить партийные споры! Невысокий, легкий и бледный Лебедев закусил губу. Ждал. — Этот поговорит. Учитель словесности! — Товарищи учителя! Спокойствие, спокойствие! — Товарищи, как это ни странно, мне приходится начать с того, что я согласен с Литовцевым..., — Нисколько не странно! — Прошу участников с'езда сохранять спокойствие! — А мы что обсуждаем: текущий момент или предложение По- лянцева? — Ти-ише! — Я согласен с Литовцевым, что интеллигенция ведет себя по­ стыдно! Но должен сказать, что сам Литовцев избрал еще более по­ стыдную и преступную линию поведения. Васильева, привстав, крикнула: — А давно-ли вы раскумились с Литовцевым? Карьерист! Лебедев вспыхнул. Потом побледнел до синевы. — К сожалению, мне поневоле приходится отклониться. В карь­ еризме, товарищ Васильева, вы упрекаете слишком поспешно... — Это по личному вопросу. Потом. — Нет сейчас! Мой личный вопрос тесно связан с тем, что я буду говорить. Вы упрекаете меня слишком поспешно! Ввиду вашей нервозности, это оскорбление я вам прощаю. — Не нуждаюсь! Можете арестовать даже! — Вам место не в тюрьме, а в лечебнице... — К делу! Заварыкин зазвонил. — Прошу сохранять спокойствие! Удивительное дело, как собра ­ ние интеллигенции, так все по личному вопросу! Повышенная чув­ ствительность личности... •