Сибирские огни, 1923, № 3

— Хочешь? Я так рада! Ты не вспоминал все... Знаешь, прош­ лую ночь я тоже не спала. С тобой так кончился день радостно! По­ том луна заколдовала. Я все вспоминала, какое было у тебя лицо... И написала. Вот, послушай: Ночь лениво сомкнула звено На пороге уснувшего дома. С веткой яблони бьется в окно И вползает ночная истома. Я мечусь между белых простынь, Задыхаясь от сладкого яда. Как удушливо пахнет полынь, Как беззвучно молчание сада! Все, что было подавлено днем, Что таилось и жалось от света, Загорелось багровым огнем В эту ночь уходящего лета. Расплывается зыбкая дрожь... Звенья теней сплетаются крепче. Это страсти разгул... Ну, так что-ж? Это бродят желания и шепчут. Разомкну-ль огневое кольцо.. Кто-то смотрит в лиц о.. Я сажусь... Я встаю— Я иду, Очарованный властным приказом, На террасах стеклянных в саду Улыбаюсь фарфоровым вазам. Подступает и ширится мрак. Но бессилен вернуться обратно, Я внимаю, как дышит табак, И дрожат его белые пятна. По изгибам старинных маркиз Я ползу, разрывая волокна, И, ступая на узкий карниз, Огибаю высокие окна. За уступы, за выступы стен. За ползучие ветки растений Не сгибая застывших колен, Я иду без перил и ступеней- По разрушенным, острым краям, По бойницам задумчивых башен, Этот путь так мучительно прям! Этот путь так томительно страшен! Я зажег киноварь твоих уст. Поцелуй мой был долог, так долог! Но покой наш вдруг тих стал и пуст, И исчезнул накинутый полог- Ночь ушла по лучистой стезе На далекие божьи окрайны И в атласном твоем рукаве Унесла обольщения и тайны. Ты бледна, как слоновая кость. О, Танита! Возьми свои руки- *) Стихи Нины Изонги,