Сибирские огни, 1923, № 3

Опять заорали на местах: — Правильно! Пока что, а дома... земля! — Ми-ир!.. — З а свое пузо боишься? Скрыпкин, все время молча сидевший на своем месте в пре­ зидиуме, вдруг поднялся с места. Тронул за плечо Катошихина: — Пусти-ко. Спокойный его голос будто укротил Катошихина. Открыл было рот, но мотнул головой. Замолк. Вытер рукавом гимнастерки пот на лице. Отошел в глубину сцены. Типунов торопливо переговаривался со Скрыпкиным. Скрыпкин вышел вперед, поднял руку. Выждал, ко­ гда упал гул голосов. — Слушайте! — Тише! Тише! — Слово предоставляется товарищу Скрыпкину для конкретного предложения. — Я так полагаю, товарищи, в этаком галдеже нам до делу не добраться. А галдеж из-за самых из-за этих есеров! Я предлагаю при­ нять мою резолюцию: выгнать их со с‘езда, а с ими и других смутья­ нов. Пускай остаются только, кто на платформе Советской власти! — Правильно-о! — Поддорживаем! — Две змеи только заползли, а гляди, сколь народу пожалили! — Катай, голосуй Скрыпкинову резолюцию. — У вас не написано? Колесников, напиши! Тише, товарищи! Решение, очевидно, будет дружным. Подождите, сейчас мы закончим собрание. Ну?.. Подождите, товарищи! Читай, Колесников. — „ Уездный с'езд волисполкомов и земельных комитетов постановляет, что гражданин Литовцев и гражданка Романова, члены партии социали- стов-революционеров, есть врат трудовою народа и пролетариата , а пото­ му лишаются делегатства, а также права участия во всех общественных организациях и учреждениях, как вредный элемент для такового". — Пра-а-вильно1 — А-а-а! Та-ак? — Кто за резолюцию? Яростный взмах многих рук. — Кто против? В одиночку по рядам десяток жалостных разрозненных рук. — За резолюцию—большинство. Принято! Теперь, товарищи, я предлагаю кончить с'езд дружной семьей. Все большевики и делега­ ты с'езда, стоящие на платформе Советской власти, последуют за на­ ми для продолжения с'езда, после перерыва, в шесть часов вечера в кинематограф „Прогресс". Кто против, кто не с нами, пусть остается здесь! Ему нет доли в нашей трудной работе. Для. него нет и плодов этой работы. Заканчивая тяжелые заседания здесь, в этом здании, отметая от себя врагов, предлагаю спеть Интернационал. Возбужденные бурным собранием, голоса слились в нестройном, но громком, почти ревущем хоре. — ^Вставай проклятьем заклейменный"...