Сибирские огни, 1923, № 3

Застучали стульями. Заорали , засвистали. Библиотекарь почесал лоб, пожал плечами, развел руками. Потом мотнул головой и утом­ ленной походкой двинулся со сцэны. Типунов громко со смехом ре зюмировал: — Вся речь: с одной стороны, нельзя не сознаться, с другой— нельзя не признаться. Робкая нянька! — Слово товарищу Лебедеву. Лебедев обвел зал говорящими глазами. Будто проверил: едино­ мышленников много. Сразу сильным, точно обрадованным, голосом заговорил. Говорил долго. Для крестьян непонятно. Но частые взме­ тывания заветных слов „мир" и „земля" и непонятные добавочные слова делали понятными. Своими. Страстная напряженность держала в напряженном внимании и весь с'езд. — ...Когда по всей России, будто из одной глотки, рвется крик мы требуем мира, Литовцев и его единомышленники рассуждают о том что это не тот мир, которого они ждали. Это значит, что они не с народом! Прекраснодушные причитальщики хнычут, боятся. Боятся безбоязненности крайней линии революции... ...Пришли те, из-за кого ценны были эти рассуждения. Кресть­ яне и рабочие у власти. Потрудитесь слушаться тех, кто вас на своем горбу выкормил!.. ...Еще много тяжелого предстоит нам перенести, но мы пришли и назад, вниз, под ступню не пойдем! Не ляжем! Ураган криков и рукоплесканий царил в зале долго. Сразу з а ­ двигались желавшие говорить. Крикнуть. Своим подтвердить. — Товарищи! Я запишу в очередь... Все скажут. Подождите!.. Ваша фамилия? Как следующий? Сейчас, сейчас!.. Подавайте запи­ ски... Тут есть записавшиеся раньше. Слово товарищу Катошихину. — Товарищи! не верьте всяким смутьянам. Литовцев—пустобрех! Затычка буржуйская! Па-адлец, человек!.. А библиотеке этой на погост пора... — Товарищ Катошихин, не ругайтесь! К делу! — Товарищ Типунов, ты мне рота не затыкай. Будет. Побрехали всякие сволочи, наше слово слушайте. По моему карахтеру, я-бы тем брехунам чихнуть не дал. На местах для публики, сзади делегатов, завозились. Из рядов взвился истерический выкрик представительницы местной эсеровской группы, Романихи, с сухим, желтым лицом, будто снятым с иконы старообрядческого письма. — Жандармы! Насильники! — Вывести ее! Заткнуть глотку! В ответ рявкнул, не выдержав, делегат с'езда, кооператор Чайкин: — Литовцев и Силин—члены с'езда! Председатель не должен допускать оскорблений. На местах для публики подхватили: — Вот вам свобода слова! — Ругаться, не значит быть правым!